— Вы довольны, ваше величество? — церемонно кланяется он, а в глазах у него такое… постельное сумасшествие, что мое предательское тело начинает сладко ныть.
— Пойдем домой, — одними губами приказываю я.
…Мы не идем, а мчимся. Повезло кувшину — он медный и не страдает от очередного падения со столика.
— Да что это за одежда, столько пуговиц…
— Молчи…
— Не могу молчать! Ты такая…
— Описания оставь для романов. А сейчас просто люби меня.
Над нами сгущались тучи. В прямом и переносном смысле. За окнами стало по-вечернему сумрачно, по стеклу расплылись крупные капли.
— Первый весенний дождь, — сказал Авдей, стоя у окна.
Я лежала и смотрела на него. Я видела в нем то, чего еще не осознавал он сам. Он уже далеко, он в дороге. К своей Москве, своему ноутбуку с начатой повестью. К своему дому, который никогда не станет моим.
А может, я зря так? Ну, встретились люди, понравились друг другу. Чего бы им вместе-то не быть? Можно ведь и не признаваться Авдею в своей ведьмовской природе (он, кстати, даже шрама над копчиком не заметил). Отменить полеты на шабаши, магию не творить, об инициации вообще не думать…
Только кем я тогда буду?
Для того чтобы быть птицей, необязательно летать. Но только если из птицы сделать чучело, какая же она будет птица?
Я родилась ведьмой, я стала ею. Может быть, если и рассказать Авдею, он поймет и даже восхитится. Но что-то мешает мне это сделать. И я не могу понять что.
— Авдей, — окликаю я. — Ты уедешь сегодня? Он оборачивается.
— С чего ты взяла?
— Ты уедешь сегодня. Ведь тебе действительно пора.
— Едем со мной.
— Это нереально, ты же сам понимаешь. Ну, было… Но ведь надо как-то жить дальше…
Какие идиотские я говорю фразы! Ну а что мне еще-то выдать напоследок?
Может быть, это — последнее лето Господне,
С криками ласточек, ливнями, пеньем берез…
Мы ощутили такое впервые сегодня,
Поняли вдруг, что и мы умираем всерьез.
Кончились праздники. Тянет полынью от неба.
Стали суровыми, буднично смотрят леса…
Все я один не у дел. Все я думаю — мне бы
Самое светлое, нежное Вам написать…
— Авдей, не надо… Ну чего ты добивался, чтоб я заревела, да?! Тебе ведь уже на вокзал пора. Опоздаешь на экспресс, вообще не уедешь.
Он прижимается ко мне.
— Вика, почему мы такие дураки? Боимся сказать друг другу… Хорошо, я первый. Ты мне нужна. И я обязательно приеду, как только разберусь с делами. Ага?
— Ага, — вздыхаю я.
Нет, не полюбит он ведьму. Слишком правильный. И не простит мне ночных полетов и гулянья нагишом перед всякой мужеподобной нечистью. Некоторые мужчины в таких вопросах крайне щепетильны.
* * *
На вокзале мы, кажется, ухитрились привлечь внимание всех отъезжающих, ожидающих и бомжей впридачу — очень уж активно целовались. Когда объявили прибытие экспресса, я тайком облегченно вздохнула: мне хотелось, чтоб все это поскорей кончилось. Хуже нет ждать и провожать.
— Я позвоню тебе! — крикнул Авдей, уже скрываясь в вагоне.
— У меня нет телефона… — прошептала я.
Теперь это неважно. Мой разум… острый как игла… состав дернулся… колеса натужно поворачиваются… он стоит у окна… холодный разум… экспресс набирает ход… холод… он в окне… холод…
Посыл.
Эллоахим-ин-на-стаарх-нроэн
Эллоахим 'р-моон-ла-ар
Моон-ла ир-эрон…
Забудь любовь и гнев, имя и лик, день и мир, связанный со мной…
Сильное все-таки заклинание.
Только оно не имеет обратной отдачи. Я забыть не смогу.
* * *
Утром в понедельник я позвонила от соседки на работу и, сказавшись неожиданно заболевшей, выпросила еще один выходной. Я не хотела никуда идти и никого видеть. Было тошно. И чтобы раз и навсегда покончить с меланхолическими мыслями, я применила стопроцентно помогающее быстродействующее средство под названием «Генеральная Уборка Плюс Большая Стирка».
Посреди комнаты неистовствовал пылесос, на балконе ежились перепуганные ковровые дорожки, а в ванной отмокали тяжеленные портьеры, не стиранные мною уже лет пять. Постельное белье (то самое, на котором) я безжалостно прокипятила в перегонном кубе для магических зелий.
Предоставив своей бытовой технике самой справляться с порученным ей кошмаром, я вытащила из книжного шкафа все имеющиеся в наличии магические фолианты, прихватила кристалл и разложила все это хозяйство на кухонном столе со словами:
