В используемом как большая тюремная камера складе находилось человек сорок. Некоторые спали и сейчас, разбуженные неожиданным визитом, щурились и хлопали глазами. Остальные просто смотрели на вошедшего, кто-то испуганно, кто-то зло, кто-то устало-безразлично. Нормальный спектр эмоций, в принципе. Человек в маске окинул их взглядом и негромко спросил:
– Штурман есть?
Один из лежащих, худой человек средних лет с перевязанной бинтами рукой, так же негромко ответил:
– Я штурман.
– Это хорошо. Значит, так. По моей команде выходим и, соблюдая тишину и спокойствие, ни на что не обращая внимания, идете за мной. Я доведу вас до причала, где находится ваш корабль. Садитесь на него и валите так быстро, чтобы никто не смог даже след ваш разглядеть. Ясно?
– Что происходит? – раздался женский голос откуда-то из глубины зала. По-английски, но, судя по откровенно-плебейскому построению фраз, говорившая была с одного из периферийных миров Альянса. – Я требую…
– Заткните ей рот, – приказал незнакомец.
На мгновение завязалась возня, потом звук удара, и дамочка заткнулась. Видимо, среди пленных нашлось достаточно здравомыслящих людей. Человек в маске удовлетворенно кивнул:
– Все, собирайтесь. У вас примерно семь минут. Потом начинаем движение. Штурмана вывести любой ценой, хоть на руках его несите. Без него корабль не полетит. Остальные – по способности, отстанете – ждать не будем. Все поняли?
Разномастный, но дружный гул послужил ему ответом. Все правильно, на рудники или евнухом в гарем никто не хочет, и осознание перспектив стимулирует работу мозга. Впрочем, и собираться им особенно не требуется, все равно при себе ничего нет.
Процесс стронулся с мертвой точки не через семь и даже не через восемь, а почти через девять минут. Это вписывалось в заложенные диверсантом временные рамки, но все же он начал самую малость тревожиться. А потом негромко бумкнуло, астероид едва заметно вздрогнул, и сразу же пропал свет. Еще пятнадцать секунд – и, в строгом соответствии с регламентом, вспыхнули красные лампы аварийного освещения. Все, можно начинать.
– За мной!
Они шли по коридорам, удивительно на взгляд непосвященных пустынным. А так – все понятно. Сейчас люди бегут по другим коридорам, центральным, к своим кораблям. И имеют при этом кучу проблем. Взрыв произошел на противоположной стороне Базы. Не такой и сильный, кстати, но слегка повредивший док. Тоже неудивительно – именно в нем взорвался разъездной катер с «Морского змея», уже неделю стоящий там в ожидании ремонта. Учитывая, что единственный на Базе специалист по ремонту систем управления неделю как лежал в запое, наклюкавшись ядреного, настоянного на местных галлюциногенных ягодах, самогону, и очередь на ремонт скопилась изрядная, простоять он мог еще долго. Но, увы, не дождался – рванул. Хорошо еще, таким суденышкам реакторов не полагалось, только накопители, но все равно грохнуло неслабо.
Ситуация, в общем-то, неприятная, но далеко не самая страшная. Особенно учитывая, что катер пришвартован с внешней стороны, в космосе, ударной волны нет. Ну, разрушилась обшивка несколько внешних отсеков, и только. Их практически сразу заполнила герметизирующая пена, так что существованию Базы ничего, в общем-то, не угрожало. Но еще одним последствием взрыва явился мощнейший всплеск электромагнитного излучения, а это уже серьезнее.
Вообще, теоретически это возможно. Практически же всплески, как правило, очень слабые. Но есть один нюанс – если не знать, как увеличить их мощность. Тот, кто вечером копался в катере, знал. И потому вся аппаратура Базы частью сгорела, частью просто зависла. На какое-то время астероид был обесточен, не работали управляющие контуры, а главный компьютер Базы выдавал вместо команд беспорядочный набор символов. Сколь долго будет длиться это безобразие, оставалось лишь гадать, а потому беглецам следовало поторопиться.
Сзади раздались громкие рыдания. Человек в маске повернулся, увидел, пожалуй, самое слабое звено в их группе – мальчишку лет шести, упавшего, разбившего колено и теперь, вместо того чтобы встать и бежать, обильно размазывающий по лицу крупные, словно виноградины, слезы. Около него уже клушами суетились две женщины. Мужчина скривился, это было видно даже через маску:
