* * *
Когда рассказывают истории о том, что в каком-то городе внезапно наступил рай на земле и мэр оказался не вороватым, всегда начинаешь думать – где подвох? Где обман? Мы же хорошо понимаем, что так быть не может. Если где-то кладется тротуарная плитка, значит, этим обязательно занимается жена мэра. Если ставятся пластиковые сиденья, значит, завод по их изготовлению принадлежит жене мэра. Других вариантов нет. Правда, попытки выяснить, кому же принадлежат заводы тротуарной плитки в Монако, где все ею застелено, и какое отношение к этому имеет жена принца Монакского, не дали приемлемых результатов. Кажется, эти идеи не приходят в голову жителям небольшого, но гордого государства. Мы же привычным глазом всюду подмечаем помощь родному человечку. Часто справедливо, иногда нет.
Коррупция на самом верху привлекает внимание. Гигантские сворованные средства, жуткие схемы, колоссальные распилы приятно будоражат воображение. Но внизу, на бытовом уровне, мы ничего не замечаем. А ведь последствия такого планомерного и глубокого разложения народной морали очевидны. Убирая одного чиновника, мы ставим на его место другого, но проходит не так много времени, и случается этот неизбежный укус вампира. Глядь – и из хорошего парня опять получился замечательный раб системы.
Когда систему бьют, она в ответ начинает отбиваться. Когда ей говорят: «Ты вся коррумпирована», – она отвечает: «Нет, мы сейчас будем очищаться. Мы не коррумпированы, но есть отдельные элементы, несистемные, они сами по себе». «Мы ж почему деньги берем? – говорит система. – Потому что мы не знали, что их брать нельзя!» Первое ощущение – что все вокруг сошли с ума и страной управляют почтальоны печкины. Гигантская армия почтальонов печкиных на всех должностях заявляет: «Почему я такой злой был? Потому что у меня велосипеда не было! А уж сейчас, когда мне дадут велосипед, я сразу стану добрым. Отчего я воровал? Это потому что я не знал, что воровать нельзя! А сейчас мне объяснят, что воровать нельзя, и я сразу стану хорошим».
Именно таким путем, как известно, пошел министр внутренних дел Рашид Гумарович Нургалиев. Оказывается, почему полицейские, бывшие тогда еще милиционерами, на допросах вытворяли всякие всякости? Да только оттого, что не знали, что, оказывается, нельзя ни деньги брать, ни пытать. Поэтому для них написали памятку, где четко и ясно указали, что, видите ли, полицейский обязан соблюдать российские законы! Мысль абсолютно шокирующая. Многие курсанты, вероятно, потребовали деньги за обучение назад, так как весь смысл работы исчезает. Ну ладно, от полицейских, честно говоря, никто и не ждет, что они будут семи пядей во лбу. Но в такой наукоемкой отрасли, как атомная промышленность, уважаемая государственная структура «Росатом» продвинулась гораздо дальше.
«Росатом» набрал детских рисунков, объясняющих, что коррупция – это плохо, и замечательным чиновничьим языком написал брошюру о том, как, оказывается, вредно воровать, как ужасна коррупция и к чему она может привести. Устроил тендер на право издать это замечательное произведение, заплатил царский гонорар большим умельцам и провел еще целые курсы, на которых, по всей видимости, обучал, как этим бессмертным пособием пользоваться, чтобы выработать у своих сотрудников непримиримую позицию: никогда, ни за что, ни при каких обстоятельствах не поддаваться коррупционным соблазнам.
Мне довольно сложно себе представить серьезных мужей, которые сидят за партами и говорят: «А-а-а! И этого нельзя?! Да ладно! Как, и этого тоже нельзя? Да не может быть! Так это, оказывается, плохо?!» Получается, что несчастный Кант со своим моральным императивом вообще не понимал, о чем говорит. Получается, что нам удалось вывести новую породу людей, начисто лишенных морального императива, они попросту не понимают, что хорошо и что плохо. То есть это – совершенно по Стругацким – такие кадавры с полностью удовлетворенными потребностями, которые с интересом слушают, жрут все, что им попадет под руку, довольны всем происходящим и не отличают доброе от злого. Похожи на людей, двигаются как люди, но такие тонкие настройки, как порядочность и честь, не говоря уже про угрызения совести и моральные мучения, у них, оказывается, отсутствуют. Программу забыли заложить. Или она стерлась где-то по дороге.
