Империя инков - страница 69

Важнейшая черта ритуала капак хуча – радиальный характер движения. Т. д’Алтрой, один из ведущих специалистов по политэкономии древнего Перу, обратил внимание на преобладание вертикальных связей в организационных структурах инкского государства. Это касается в равной степени идеологии и экономики. Сельские районы поддерживали контакты с центрами провинций, провинциальные столицы – с общеимперской, но ни в коем случае не друг с другом. Развитие горизонтальных связей умалило бы значение общегосударственной вершины иерархической пирамиды, ибо ее мощь зиждилась на навязанных обществу центральной властью посреднических услугах.

Даже наличие особого самостоятельного центра «духовной» власти в Пачакамаке создавало угрозу для имперской структуры. Существует гипотеза, что за роковым для инков эпизодом борьбы за трон между Уаскаром и Атауальпой скрывалось подспудное противостояние жрецов побережья (на которых ориентировались Тупак Юпанки и Уаскар) и тех кругов, чьи интересы были связаны преимущественно с горными районами южного Перу и северо-западной Боливии (линию Пачакути здесь продолжали Уайна Капак и Атауальпа). Но если при наличии одного-двух дополнительных по отношению к Куско центров Тауантинсуйю еще способна была сохранять стабильность и равновесие, то возникновение более сложных политических и хозяйственных, горизонтальных в частности, связей неизбежно привело бы к попыткам усилившихся в таком случае провинций присвоить себе столичные прерогативы, что означало бы развал и крах империи.

Мумифицированная после жертвоприношения девушка La Doncella, найденная при раскопках горы Льюльяйльяко

Противодействие прямым контактам между колониями или провинциями, ревниво оберегаемое господство метрополии или столицы в идеологической, хозяйственной и политической сферах есть столь же типичная для любой империи черта, как и претензии на владычество в мире. Именно эта особенность наиболее явно отличает империю от равного ей по площади и количеству населения государства иного типа. Стремление к созданию строго иерархических, централизованных, пирамидальных структур имперского образца прослеживается не только в древних, но и в гораздо более близких нам по времени государствах, если те устанавливают военный контроль над обширной периферией. Так, абсурдная с точки зрения потребностей развития экономики Нового Света политика европейских правительств, мешавших отдельным американским владениям торговать друг с другом и производить у себя определенные виды продукции, обретает смысл, если видеть ее задачу не просто в обогащении метрополий, но и в укреплении колониальных сверхдержав XVI—XVIII веков.

Было бы наивно адресовать моральные упреки имперским властям в осуществлении колониального грабежа. Подобные методы эксплуатации и управления соответствуют определенной политической реальности. Включенные в состав империи общества оказываются связаны между собой ровно настолько, чтобы быть вынужденными подчиняться центру, но недостаточно для того, чтобы слиться в единый хозяйственный и этнический организм. Происходящие в империях процессы противоречивы: они содействуют формированию новых исторических общностей людей и одновременно заставляют угнетаемые провинции стремиться к обретению независимости. Истории не известны примеры превращения империй в типологически более развитые и органически целостные государства. Оказавшись в полосе кризиса, все империи либо совершенно распадались, либо по крайней мере утрачивали национальные окраины.

Большинство евразийских империй эпохи средневековья и Нового времени возникло на основе таких идеологий, которые не прямо выросли из первобытных верований, а были созданы путем глубокой переработки народных мифов, ритуалов и представлений. Работа эта носила творческий и во многом авторский характер, осуществлялась небольшими коллективами под руководством отдельных выдающихся личностей. Многие же системы такого рода вообще появились благодаря ревизии идеологий, уже созданных ранее.