— Дохлый дракон, — алчно оскалилась я.
Дух издал недоуменное «ря-я-я» и перемахнул подальше к окну.
Забыла, значит, с кем имею дело? Да я, похоже, совершенно представления не имела!
— В столовой что, гномью брагу разливают? — замогильным голосом спросила Тири.
Я не ответила, подошла к письменному столу, опустила на него сумку, с силой сжав кожаный ремень. Злость немного поубавилась, но ее место занял противный липкий страх.
Эларонис Митиан, наследник Свободных земель, знает о чарах смерти, что я использовала! В голове не укладывается, как Иса могла написать о подобном?!
О Великая Тиамат!
Что мне теперь делать? Связаться с дядей?
Я хлопнула себя по щекам ладонями, на корню отрезав эту идею. Он и знать-то не знает о случившемся в недалеком прошлом. А узнает — будет казнен за сокрытие преступницы вместе с нею же, то есть со мной.
Однако не похоже, что Элай собирается донести об этом дознавателям. По крайней мере, пока.
— Тири, прости за неудобства. Эльт, дракоша, давайте отложим наши посиделки, мне нужно подготовиться к завтрашней практике.
— Так мы поможем, — тут же вызвался леший.
Эльфийка грациозно поднялась на ноги, медленно прошла ко мне и опустила изящную ручку на мое плечо.
— Что случилось? На тебе лица нет.
«Кажется, мне снова придется бежать», — хотелось ответить.
Но тогда в Крепости Отверженных станем соседками, а ей вряд ли там подготовят королевские хоромы.
— А… Анами, я ее прокляла.
И даже не солгала.
— Уже вся академия судачит, — кивнула Тири.
Я поморщилась. Как слухи-то быстро разлетаются.
— Даома собирается отомстить, — не вопрос, констатация. — Чем я могу помочь? — решительно настроилась эльфийка, гаденько улыбаясь. — Подпортить жизнь магичке я всегда рада.
Вместо ответа я взяла и обняла светлую. Мне просто нужно было почувствовать чье-то тепло. Ощутить чью-то жизнь, сожалея о том, что Малики нет рядом. Но тогда она бы вытрясла из меня правду. А это разрушило бы жизнь нам обеим.
— Эм… — растерялась эльфийка.
Недолго думая, леший сграбастал нас в свои сильные длиннющие ручищи и сжал так, что я с Тири одновременно захрипела. Дракоша обделенным быть не захотел, и уже через секунду я почувствовала легкое тепло от призрачных крыльев.
— М-да-а-а. Что бы было, войди сейчас кто-то в нашу комнату? — сипло выдавила Тири.
— Объятия — это всегда хорошо, — одобрительно заметил леший.
Я не выдержала и рассмеялась. Легко, звонко. И впервые за долгое время.
— Если с удушением… то есть с обнимашками мы закончили, давайте вернемся к столу и обсудим план защиты, — внесла предложение светлая, освободившись от тисков Эльта.
— Вы возвращайтесь, а я сначала найду подходящий артефакт, — улыбнулась им.
Все же мне предстоит выстоять против троицы сильнейших адептов, а не выскочки Анами.
Первым делом я открыла гримуар. Для его подробного изучения мне понадобится не один месяц. Но сейчас нужна информация для конкретно одной цели. Защитить свою жизнь.
Слишком мало времени, чтобы тратить его на просмотр каждой страницы, уповая, что найду нужную. Намереваясь сохранить как можно больше драгоценных минут, я выставила над гримуаром ладони, шепнув заклинание поиска. Десятки страниц, поддаваясь магическому порыву ветра, начали стремительно переворачиваться. И на тех страницах, где была информация о защите, появлялась бледно-голубая руна.
— Это гримуар? — раздалось над ухом чрезмерно удивленное.
Поиск я резко прекратила, обернулась к Тири.
— Тот самый, который передается из поколения в поколение, когда ведьма проходит обряд посвящения в ковене?
Глаза Тири сейчас светились живейшим любопытством, прямо в точности как у профессора Амиса, когда этот женоподобный тип рассматривал меня в роли занятного экземпляра для изучения.
— А ты много об этом знаешь, — улыбнулась я эльфийке. — Он достался мне от мамы после ее смерти. Обычно в таком случае гримуар остается в ковене до времени, когда верховная передаст его следующей ведьме из рода. Но моя мама… — я запнулась, — ушла из ковена. Так что гримуар достался мне сразу, как я прошла… — очередная запинка, — достигла возраста Вознесения.
— А это, — эльфийка нахмурила брови, вглядываясь в строки, — это что за каракули? Язык какой-то?
