Капитан углубился в чтение и вскоре поднял на Бадмаева изумленный взгляд:
- Но, товарищ полковник... Вы здесь пишете так, будто за вычетом потерь все прошло по нашему плану, включая дипломатические последствия! По-вашему выходит, нас надо к наградам представлять!
- А по-вашему? - усмехнулся Бадмаев. - Судить нас, что ли?
- Нет, но...
- Отставить "но", - жестко отрубил полковник. - Не надо создавать сложностей ни себе, ни руководству. Операция достигла цели - это главное.
- Нет.
- Как это нет? - Брови Бадмаева взметнулись. - Вы придерживаетесь иного мнения?
- Конечно. Нашей целью была не провокация на девятнадцатой параллели, а захват Мерца. А в вашем отчете Мерц даже не упоминается.
Полковник начал раздражаться:
- Не упоминается, потому что дело темное! Кто такой вообще этот Мерц? Как вы стремитесь все запутать, товарищ капитан... Впрочем, если хотите, можете подать рапорт, это ваше право.
- А мой рапорт что-нибудь изменит?
- Для вас - да, к худшему. А по существу - нет. Что тут можно изменить?
Ответ Волкова последовал через минуту, заполненную тягостным молчанием:
- Я не буду подавать рапорт. А к вашему отчету у меня нет никаких дополнений, товарищ полковник.
- Разумно, - с облегчением откликнулся Бадмаев. - Знаете что? Давайте чаю попьем... Не вьетнамского дерьма, а нашего, краснодарского чайку... У меня есть немного из старых запасов.
- Спасибо, Дмитрий Петрович. Но если не возражаете, я лучше пойду отдохну...
- Не выспались? - участливо спросил Бадмаев.
- Совсем не спал.
- Что ж, идите... Даю вам четыре часа, а потом работать придется очень много. Обстановка, как вы понимаете, резко осложнилась.
Волков солгал полковнику. Он не хотел спать, несмотря на то что и впрямь ночью не уснул ни на минуту. Он очень хотел остаться один.
В скромном гостиничном номере, где он жил под видом торгпреда, капитан лег на кровать поверх покрывала, уставившись в потолок. Подробности боя в джунглях замедленной кинолентой проходили перед ним снова и снова, особенно часто мелькало лицо американца, которому он чуть не всадил в сердце нож.
Потом он стал думать о Мерце. Он не верил, что Мерц погиб.
35
Москва сдержанно отреагировала на отчет Бадмаева. Сначала полковника намеревались даже наказать за самоуправство, но потом выяснилось, что он запрашивал разрешение на операцию, а ответ, как обычно, заволокитили. Таким образом, Бадмаев строго следовал предусмотренной для подобных случаев инструкции.
На несоответствия между запросом и отчетом полковника попросту не обратили внимания. Однако эта история наложила отпечаток на отношение в руководстве КГБ к полковнику Бадмаеву и особенно к исполнителю, капитану Волкову. Уже приготовленные было для него представление к майорству, отзыв в Москву и ответственное назначение засунули в долгий ящик, и очередного звания Волкову еще предстояло дожидаться.
Никто из выживших русских, принимавших участие в схватке в селении Ран, не заболел.
36
10 июля 1968 года
Австралия, Мельбурн
Океанский лайнер "Королева Виктория", застывший на рейде мельбурнского порта, готовился к кругосветному путешествию. В солярии, у сверкающего лазурью бассейна, расположились в уютных шезлонгах Генрих Мерц (на сей раз австралийский коммерсант Бруно Бернстайн) и Майкл Фаррис (по документам Элистер Мэтьюз). Одетые в легкие белоснежные костюмы, они вели неторопливую беседу, дегустируя сухой мартини под пронзительные вопли чаек.
- Морская прогулка явно пойдет нам на пользу, Элистер) мечтательно сказал Бернстайн . В солярии они были одни, но пользовались вслух новыми именами. - Трудно подсчитать, за сколько лет я впервые по-настоящему отдыхаю! Мне даже кажется, что в жизни я и не отдыхал никогда.
- Это лишь краткий антракт, мистер Бернстайн, - ответил Мэтьюз. - В действительности мы отдохнем только тогда, когда пробьет наш час...
Бернстайн помрачнел. Он резко поставил бокал на подлокотник шезлонга, едва не сломав хрупкую стеклянную ножку.
- Тогда будет еще больше забот, Элистер.
- Ну что же, - легковесно отозвался Мэтьюз. - Господь Бог создал Вселенную, а мы ее усовершенствуем...
