Но Англия рассчитывала победить в борьбе, и не без оснований: созданная еще в 1600 году Ост-Индская торговая компания скупала (при самой широкой государственной поддержке) земли у индийских раджей, прибрала к рукам бывшие португальские колонии, – в результате английские владения в Индии превосходили и площадью, и численностью населения сами Британские острова.
У французов, естественно, были свои планы. Они тоже овладели на юге субконтинента немалой территорией с общей численностью населения около тридцати пяти миллионов человек и тоже готовились к решающей схватке, – к схватке на два фронта, ибо номинально верховная власть над большей частью индийских земель оставалась у династии Великих Моголов, имевших резиденцию в Дели, но реально правили властители больших и малых княжеств.
И тут, откуда ни возьмись, на горизонте появляется новый соискатель – молодая, полная амбиций Россия. Соискатель, имеющий заведомые конкурентные преимущества: одно дело перебрасывать в Индию войска и снаряжение кружным путем, через два океана: тут вам и цинга, и пираты, и шторма, и прочие неизбежные на море случайности, недаром же самую южную оконечность Африки прозвали Мысом Бурь… А совсем другое дело, если экспедиционные корпуса пойдут в Индию путем сухопутным, от Астрахани (при условии, конечно, что лежащие на пути державы будут либо повержены, либо превращены в безоговорочных союзников русских).
И, в общем-то, всё у Петра поначалу получалось… Войска и Персии, и вассальных ей закавказских ханств ничего не могли противопоставить закаленной в Северной войне русской армии, которую к тому же поддержали союзные ополчения – армянское и грузинское. Пал Дербент, пал Баку, – первоклассные, по кавказским меркам, крепости. Штурмом был взят Решт – уже собственно персидский город.
Персидский шах (которого с другой стороны не упустила случай атаковать Турция) спешно запросил мира и был вынужден передать России провинции Ширван, Гилян, Мазендеран и Астрабад (первая на территории современного Азербайджана, остальные – на территории современного Ирана). Заодно уж присоединили кое-какие мелкие ханства и султанаты Закавказья.
Впереди была Хива, которой предстояло отомстить за предательски перебитый в 1716 году русский отряд князя Черкасского, и низовья Амударьи, и… Казалось, вот-вот он и откроется, заветный путь в Индию…
Но так лишь казалось, потому что именно в Персидском походе Петр I занемог, и доктор Лаврентий Блюментрост приступил к активному лечению императора…
А чем оно завершилось, известно.
Проследим корреляцию между смертностью российских монархов и их политикой на восточном (т. е. на индийском) направлении.
С Петром I всё понятно: двадцать с лишним лет «воевал шведа», трижды ходил походами на турок, и не брали царя ни пули, ни болезни, – но едва лишь двинулся в сторону Индии, долго не прожил.
Екатерина I и Петр II собственной внешней политики как таковой не имели. А те, кто их именем политику вершил, слишком были озабочены внутренними дрязгами. И внешнеполитическая деятельность Российской империи по инерции катилась путями, проложенными покойным императором Петром I: по инерции заигрывали с северогерманскими князьями, по инерции отправляли Камчатские экспедиции к берегам Америки, по инерции держались за отвоеванные у Персии провинции, по инерции готовились к марш-броску в сторону Индии… Последнее, как представляется, уже само по себе было смертельной болезнью, несовместимой с жизнью пациентов. И пациенты – оба – скоропостижно скончались при активном участии Лаврентия Блюментроста.
А затем на престол взошла Анна Иоанновна. И царствовала десять лет. Но только ли потому задержалась на троне, что удалила от своей особы Блюментроста? Отчасти – да, но грош цена спецслужбе, имеющей в своем распоряжении лишь одного исполнителя, способного работать на высочайшем уровне. Мало ли какая еще неприятность с монархом может произойти: несчастный случай на войне или охоте, или террорист-одиночка с кинжалом, или близкий родственник, нестерпимо вдруг возжелавший верховной власти… Трудна и опасна жизнь самодержца, что и говорить.
