— Все нормально?
— Нормально, — ответил Рюн.
— Отлично. Э, Рюн, тебе нужен бинокль? Могу я его позаимствовать ненадолго?
— Я заметил, — сказал Эверетт Л, когда отец Рюна удалился с биноклем в руках, — что ты перестал мычать.
«Хочешь знать, когда и почему?» — усмехнулся про себя Рюн. Когда увидел, как инопланетные механизмы выехали из ладоней Эверетта. Теперь Рюн знал наверняка. Этот Эверетт не был его лучшим другом, он был двойником из параллельного мира, не просто двойником: киборгом, шпионом. Связался с плохими парнями, втерся в доверие к матери и сестре его друга. Пытался убить настоящего Эверетта. Обманом протащил с Земли-1 чужую нанотехнологию, выедающую мозг, и умудрился утратить над ней контроль.
— Колетта была права, — прошептал Рюн.
— Что?
Рюн не заметил, что говорит вслух.
— Колетта, приятельница твоего отца, ну, то есть отца твоего двойника..
Как легко ошибиться, перепутать оригинал с подделкой! Особенно если ответ зависит от того, в каком ты сейчас мире.
— Ты виделся с Колеттой? Зачем?
— Она ничего мне не сказала. Только предупредила об опасности.
— Да, это опасно. Я опасен.
— Я знаю.
Эверетт Л рассказал ему про политику Пленитуды и Ордена, про Шарлотту Вильерс и ее двойника Шарля. Про их агентов в этом мире, про то, кому можно доверять, а кому нельзя, но некоторых вещей Рюн так и не понял. Он подозревал, что Эверетт Л сам блуждает в потемках.
— Я не знаю, что мне делать, — внезапно произнес Эверетт Л.
— Сражаться с Нано, — сказал Рюн.
— Да нет, наверное. Не с Нано. Нет, с Нано! Должен ли я признаться Шарлотте Вильерс? Если я признаюсь, что она сделает с моей настоящей мамой? С мамой твоего друга? С Нуми? С тобой? С нами? Я не знаю, что мне делать!
Рюн понимал, что, несмотря на суперспособности, сейчас Эверетт Л особенно остро ощущал свое бессилие.
Извечная проблема супергероев. Ты управляешь энергией Солнца, но тебе не побороть голод. Забрасываешь на орбиту небоскребы, но не способен одолеть коррупцию. Читаешь в душах людей, но не в силах победить гомофобию.
Супергерою нужен враг. Бэтмен против Джокера. Фантастическая четверка против Галактуса. И будь враг хоть Поглотителем миров, в конце концов над ним можно одержать верх! Но настоящие проблемы не решаются кулаками. Настоящие суперзлодеи — те, кто переделал Эверетта, забросил в чужой мир и сделал своим агентом И против них у Эверетта не было оружия. Против тех, кто носит костюмы и заседает в кабинетах. Уничтожь одного — другой тут же займет его место.
— Я хочу, чтобы это закончилось! — крикнул Эверетт Л.
— Тише, Эв, тише, мои услышат...
— Я не просил, чтобы в меня вживили эти штуки, — продолжил Эверетт Л шепотом. — Я ненавижу их. Они рвутся наружу, они делают меня... грязным. Я никогда не очищусь, никогда не буду в безопасности, в тепле! Я хочу, чтобы мне вернули меня прежнего! Хочу, чтобы это закончилось, хочу домой!
— Эверетт... Эв... тише.
— У меня никого нет, это ты можешь понять? Никому меня не понять! Я хочу ненавидеть его, другого, твоего друга. Это из-за него я стал таким. Но я не могу его ненавидеть! Потому что он — это я. И я один, и никто не знает, как мне плохо!
— Эверетт, теперь я знаю.
— Нет, не знаешь, откуда тебе знать? Никто не может знать, что со мной происходит!
— Я знаю, что с тобой происходит. Я знаю тебя.
Заподозрив, что под маской Эверетта скрывается его ДВОЙНИК, Рюн начал искать отличия.
Оба Эверетта были страшными умниками, но никогда не выпячивали свой ум. Оба были робки и стеснительны, и оба храбры, если потребуется. Однако тринские технологии, подарившие Эверетту суперспособности, сделали его самоуверенным и высокомерным. И Рюну это нравилось. Его старому другу Эверетту никогда не хватило бы духу пригласить Нуми на свидание. Он просто хакнул бы страницу «Эверетт: вид сзади», не дожидаясь, пока какой-нибудь чужак начнет выставлять оценки его заднице. Его старый друг Эверетт никогда не стал бы мыться в общей душевой после игры.
Однако оборотной стороной самоуверенности этого нового Эверетта был гнев. Гнев был топливом, которое его питало. Каждый раз, когда в его руках открывались отверстия, каждый раз, когда он использовал инопланетное оружие, гнев переполнял его.
