Трана перестала дрожать.
– Да.
Когда я встала, она покорно прошла за мной в дверь с бронзовыми панелями, на которых был выгравирован дымчатый можжевельник.
В пещере после моего ухода ничего не изменилось, люк остался открытым. Пришлось лишь снова заполнить маслом и зажечь лампы и потратить немного времени на уговоры Траны, чтобы она вошла в пещеру. Но с ней я всегда была терпелива, и с моим-то характером это давалось мне без труда. Возможно, это потому, что она безоговорочно мне доверяла. Или потому, что, глядя на нее, я всякий раз вспоминала ее тезку – дочку Нумина, Трану. Она была сильной и одновременно хрупкой, и она нуждалась во мне.
– Где ты жила до того, как мой отец привел тебя сюда? – спросила я, когда Трана с опаской проходила мимо машины памяти.
– Не знаю. – Трана склонила голову и опустила хвост. – Не помню. Темно, а потом он. Хотел, чтобы я не двигалась. И слушалась.
Я погладила ее по голове, а потом почесала за ушами и за рогами, как она любила. Трана прислонилась головой к моей ноге. Похоже, она, как и Мэфи, не знала, откуда пришла. Возможно, где-то в зашифрованных записях отца упоминается о том, где он ее взял. Если бы я нашла ответ на этот вопрос, это указало бы путь к пониманию того, принадлежим мы с Йовисом к Аланге или все-таки нет. А если да, то как и зачем она была создана. Почему сейчас, а не раньше? Отец действительно искал способы остановить Алангу? Если да, то что это за способы?
Я спустилась по лестнице. Трана, в отличие от Мэфи, не могла последовать за мной и залегла у края люка, приготовившись спрыгнуть вниз, как только мне потребуется ее помощь.
При свете лампы я осмотрела пещеру. Полки, которые я приметила в первый раз, были усыпаны осколками глиняных фляг и стеклянных бутылей. Я взяла один и понюхала. Запах был сладковатый, с примесью меди, как у той жидкости во флягах возле машины памяти. Может, отец перебил все, что стояло на этих полках, а может, тот монстр, когда пробудился и увидел меня, или Йовис, когда сотряс пещеру своей магией. Я раздраженно забросила осколок обратно на полку – теперь не узнать. На этих разбитых флягах не было ярлыков или каких-нибудь меток на пробках, никаких указаний.
Стоит ли начинать пить воспоминания, если нет ни одной подсказки об их содержании?
Но с другой стороны, один раз я уже это сделала.
Я решила осмотреть остальную часть пещеры и повыше подняла лампу. У отца были причины скрывать ото всех это место. Возможно, все дело было в глиняных флягах, но, пока я освещала темные сырые стены, во мне крепло чувство, что пещера хранит и другие секреты.
И я нашла меч.
Из стены напротив полок торчал металлический шип, а на нем висел на цепи меч в ножнах. Среди вещей отца он был совсем не к месту. Ученый, знаток магии осколков, старик с проницательным взглядом и дурным характером – вот кем был мой отец. Я не могла представить его с мечом в руках даже в молодые годы. Единственным оружием отца был его посох.
В представлении «Восстание Феникса» первый Сукай победил Алангу с помощью магического меча. Актеры всегда очень драматично исполняли эту сцену: Ийлан Сукай поднимал свой меч, и вся Аланга валилась с ног. Я всегда думала, что это как-то слишком уж легко.
Но теперь, стоя с лампой в руке в пещере, которая находилась еще под одной пещерой под дворцом, я начала в этом сомневаться.
Если Йовис прав и мы с ним принадлежим к Аланге, что это значит для меня?
Я с опаской подошла ближе к стене. Возможно, мне вообще не следовало к ней приближаться, но я подумала, что как-то глупо бояться меча. Что он может сделать? Спрыгнет со стены и нападет на меня? Но опять же, что я знала о магии, которая одолела Алангу? Из спектакля «Восстание Феникса» было трудно что-то понять. Его играли, чтобы прославить династию Сукай и подчеркнуть опасность Аланги, а не чтобы рассказать зрителям, как с ней справиться.
До меня долетел звук шагов Траны.
Теперь я могла хорошо рассмотреть потертые кожаные ножны и обмотанную потрепанным шнуром рукоятку меча. На ножнах были выбиты языки пламени и феникс ближе к рукоятке. Просто старый меч. Бояться нечего. Задержав дыхание, я протянула руку. Кровь громко стучала в ушах.
