И это чувство проигрыша было особенно невыносимо. Он не додавил самую малость и пропустил встречный контрудар, думая, что игра уже сделана. А сегодня ночью, когда стало плохо, когда он не дошёл всего два шага до рабочего стола, не дотянулся какой-то пяди до тревожного звонка вызова охраны, предпринимать что-либо было уже слишком поздно. И вот теперь он вынужден лежать в луже собственной мочи и медленно задыхаться… Как же это всё неправильно и несправедливо…
Друзья-соратники… Они же – пауки в банке. На последнем ужине, плавно переходящем в завтрак, их было четверо. Кто? Кто из четверых? Или все сразу? Человек представил их довольные лица, за которыми в одну массу сливались образы могущественной партнократии, и его досада превратилась в невыносимую. Нет! Только не сейчас! Надо обязательно встать! Дойти! Доделать!
– А зачем? – вдруг неимоверно ярко вспыхнула в воспалённом мозгу мысль. Она была настолько ясная и отчётливая, а главное – не его собственная, будто кто-то чужой занёс её прямо в голову, минуя уши. Вспыхнула и рассыпалась на мельчайшие искорки-пояснения, – зачем тебе всё это? Ты и так уже сделал больше, чем все правители этой земли, вместе взятые. Может быть стоит хоть один раз не плыть против течения, а заняться более интересными и глобальными делами?
Человек застыл, прислушиваясь… Нет, в комнате никого. Он бы почувствовал это своим особым, звериным чутьём привыкшего к постоянной опасности хищника. Бред! Бред больного воображения, точнее, отравленного… Какими-такими интересными и глобальными делами он может ещё заняться? Червяков кормить?…
– Кстати, о червяках, – будто шрапнелью взорвался мозг в следующую секунду, – почему такое пренебрежение? Они – незаменимая составляющая часть биоценоза. Лучше бы оценил красоту мироздания, где нет ни единой лишней и бесполезной детали!.. Всё имеет смысл и всё находит своё уникальное применение… Даже смерть…
– Кто здесь!? – попытался закричать человек, однако изо рта вырвался еле слышный хрип…
– Спокойно, только спокойно… – эти слова уже не взорвали мозг, как граната, а стремительно выросли, как цветок из семени, будто заполнив собой всю черепную коробку, – не пытайся что-то говорить, просто думай, наш разговор происходит на других физических принципах, нежели примитивное колебание воздушного пространства… Вот сейчас тебе станет легче… Чувствуешь?..
– Чувствую… Что ты сделал? Кто ты?
– Я не делал ничего. Ты просто впал в кому и стал чуть-чуть ближе ко мне… Поэтому нейронные связи твоего мозга не так активно сопротивляются моему воздействию, и ты не испытываешь такого дискомфорта… Сейчас я просто твой внутренний голос, но если тебе больше нравится персонификация, зови меня Айтон…
– Какой Айтон? Здесь не может быть… не должно быть никаких айтонов! Три кольца оцепления. Охрана. Сигнализация. Бред! Это всё горячечный бред… Кислородное голодание… Мозг хулиганит…. Надо успокоиться… вздохнуть поглубже… Ближе я стал к нему… Я стал ближе к полу! Вот это факт… Ничего, сейчас передохну и поднимусь…
– А вот это вряд ли. То есть я, конечно, не против, но подняться и вздохнуть сейчас уже не получится.
– Ах ты засранец! Да как ты смеешь! Ты понимаешь, что тебе отсюда точно не выбраться! Тебя, дурака, нафаршируют свинцом, как любительскую колбасу – жиром. Давай, включай свет немедленно и тихо, медленно подходи, чтобы я видел твои руки…
– Ну, положим, чтобы “отсюда” выбраться, надо сначала “сюда” забраться. А я нахожусь на предельно безопасном расстоянии, если вообще термин “расстояние” здесь уместен.
– Так, понятно, они решили свести меня с ума! Где-то работает динамик… Куда они его встроили? Когда успели? Не слушать. Главное – не слушать. Надо заткнуть уши…
– Да я и так могу помолчать…
Человеку показалось, что он уловил в голосе иронию.
– Но легче тебе от этого не станет, время твое уходит, а оно сегодня, как никогда, главный невосполнимый ресурс… Может ты и прав… Давай помолчим. А чтобы не звенело от тишины в ушах, давай послушаем что-нибудь из того, что ты всегда любил… Например “Фигаро”. Исполняет Эмиль Гилельс… помнишь его?
