Погода для поездки казалась теперь не столь драматичной, как перед Рождеством. Неожиданная оттепель растопила большое количество снега, и поэтому некоторые места залило, что, впрочем, было не менее опасно. Она переночевала в Глазго и следующим утром выехала в Кейрнсайд с переполняющим ее чувством возбуждения и ожидания.
К «Черному быку» она подъехала вечером, когда серый день померк и начались сумерки. Все здесь выглядело как-то по-другому. Деревья, сбросившие снеговое одеяние, выделялись своей чернотой на фоне снеговых пятен, покрывавших склон холма. В окрестностях оставалось достаточно много снега, но дороги расчистились и площадка перед отелем была выметена и почти высохла.
Она набралась храбрости, поставила машину перед отелем и вошла, зная, что если ее не разместят здесь, то ей некуда будет податься. В Аконите нет ни света, ни отопления, да и где ей там спать? Разве что в кровати Ангуса Кейрни?
Приемный холл был пуст, и она с трепетом взялась за колокольчик на конторке и позвонила. Через пару минут дверь, которая вела в ту, очень удобную комнату за конторкой, отворилась и появилась Элен Босуэл. Ее глаза недоверчиво округлились, когда она увидела, кто приехал, и она подошла к конторке с некоторой неохотой.
– Да? – спросила она бесцеремонно.
Мелани сжала губы.
– Я хотела бы комнату. Ту, которую занимала в прошлый раз.
– Понятно. – Элен постучала лакированным ногтем по обложке регистрационной книги. – Вы надолго?
Мелани пожала плечами.
– Я точно не знаю. Это зависит от обстоятельств. А это имеет значение?
– У нас может не оказаться комнат, – резко ответила Элен, перелистывая страницы книги.
– Но в прошлый раз, когда я приезжала, вы сказали...
– Это было перед Рождеством, – возразила Элен, – я должна посмотреть.
Мелани сдержала раздражение.
– Тогда я пройду в бар и выпью что-нибудь, если можно.
– Разумеется, – равнодушно сказала Элен, и Мелани быстро прошла через маятниковые двери, ведущие в помещение бара.
Джеффри был на своем месте за стойкой и протирал стаканы. Увидев ее, он также изумился.
– Ну, здравствуйте, – приветливо воскликнул он. – Вы просто утеха для глаз!
– Я рада, что вы так думаете. – Мелани взобралась на табурет возле стойки. – Мне, пожалуйста, скотч и сухое имбирное. Кажется, мне это очень необходимо. – Она нахмурилась. – А почему вы все еще здесь? Колледжи начинают учебу в конце января.
Джеффри поднял брови, пуская в ее сторону стакан и маленькую бутылочку с имбирным.
– Да, это так. Но положение изменилось, и мне предложили остаться.
– Понимаю. – Мелани отхлебнула из стакана. – У вас все в порядке? Никто не болен, ничего ни с кем не случилось?
Джеффри снова начал полировать стаканы.
– Не совсем у нас, – сказал он задумчиво. – На самом деле это с Дженни.
– Дженни Крэйг? – Мелани пристально взглянула на него.
– Да. Вы с ней встречались, не так ли?
– Разумеется. Так что с ней?
– Ну, вы, конечно, знаете, что она вообще не слишком здорова. Я хочу сказать, всегда была болезненной. Всегда была склонна к кашлю и простуде. К такого рода хворости. Но, скажем, обстоятельства сложились так, что ей становилось все хуже. Несколько недель назад она заболела бронхитом и получила осложнение на сердце. Сейчас она прикована к постели, и дело, кажется, плохо.
– О, нет! – Мелани посмотрела на него. – Как ужасно! – Она сделала беспомощный жест рукой. – Я полагаю, твой брат сильно обеспокоен.
– Мы все, – со вздохом согласился Джеффри, – конечно же, Шон тревожится. Он так привязан к ней.
– Да.
Мелани ощутила резкую боль в области сердца, когда Джеффри сказал эти слова, и ужасное чувство беспокойства охватило ее. Всю дорогу от Лондона она ощущала сдержанное волнение, и хотя никак не связывала его с Шоном Босуэлом, но догадывалась, что это из-за него. Бесполезно было доказывать себе, что Аконит был единственной причиной приезда в Кейрнсайд, но теперь этот нарыв прорвался, и она чувствовала, будто из нее выпустили воздух.
– Но объясните мне, – продолжал Джеффри, – что вы делаете здесь? Вы хотите тут поселиться?
Мелани вздохнула.
– Я... я хочу пожить здесь некоторое время, – задумчиво сказала она. – По крайней мере, намеревалась. Я подумала, что могла бы оставаться здесь, пока Аконит не станет обитаемым, а тогда...
