– Я не считаю, что сейчас подходящее время для формальностей, однако, если это для вас так важно, можете называть меня Босуэлом.
– Босуэл! – Мелани с недоверием уставилась на него. Похоже было, что это имя ему подходило вполне. – А я... э... Мелани Стюарт!
Босуэл словно не слышал ее или же не придал этому никакого значения, и Мелани только посторонилась, когда он понес ее чемоданы к роверу.
– Вам лучше забраться внутрь, – бесцеремонно посоветовал он, – пока вы не замерзли насмерть! Вашу машину я запру. Ключи там?
Мелани кивнула и покорно залезла в его машину. Внутри было настолько теплее по сравнению с бушующей снаружи мокрой метелью, что она только теперь начала понимать, насколько продрогла. Пальцы на руках и ногах онемели, а струйка воды стекала за воротник.
Босуэл запер ее машину и шел к рэйндж-роверу, подбрасывая и ловя рукой в перчатке ее ключи. Он пнул сапогом каждую из шин своего автомобиля, словно проверяя их работоспособность, прежде чем занять место на переднем сиденье рядом с ней. Затем включил внутреннее освещение и в первый раз пригляделся к ней без защитной завесы снежных хлопьев.
Мелани со своей стороны нашла это его исследование назойливым, и с досадой почувствовала, что горячая краска перешла с ее шеи на лицо. Очевидно, он нашел ее внешность интересной, но она решила не отвечать взаимностью на эту высокомерную оценку; такие грубо обтесанные черты были ей безразличны. Он был отнюдь не красавцем; она с уверенностью могла бы сказать, что его нос был когда-то сломан, его глаза слишком глубоко посажены, а скулы выдаются слишком сильно, хотя она не смогла бы отрицать, что некоторые женщины сочли бы его чувственный рот и пристальный взгляд светлых глаз из-под черных бровей привлекательными. Она уже заметила, что ростом он был примерно пять футов десять дюймов, всего на три дюйма выше ее, но широк в плечах и мускулист, и именно эта его очевидная мужественность больше всего раздражала ее. По ее мнению, он был типичным образчиком тех мужчин, которые держали в страхе Пограничье во времена, когда Англией и Шотландией правили разные королевы, и когда его тезка Босуэл[2] правил тысячами своих земляков.
Мелани была так поглощена своими мыслями, что, когда он заговорил, она вздрогнула.
– В самом деле, что делает здесь такая девушка, как вы, в самый разгар зимы?
Мелани закусила губу. Откровенность этого вопроса соответствует его манерам, подумала она и ей захотелось сказать ему, чтобы он больше интересовался своими собственными делами. И только сознание того, что он единственный человек, способный вернуть ее к благам цивилизации, заставило ее передумать. До некоторой степени он оставался для нее неизвестной величиной и определенно был не из тех мужчин, к которым она привыкла. Ей он казался примитивным и неотесанным мужланом. Ее возмущала его уверенность, что если он ей помог, то вправе быть в курсе ее личных дел и оказывать в них первоочередную помощь.
Поэтому она сказала:
– Я еду в гостиницу «Черный бык» в Кейрнсайде.
Черные брови Босуэла поднялись.
– В самом деле? Это необычное место для посещения в эту пору года. Окрестности Лох-Кейрнросса не оборудованы для лыжного спорта, и мы не очень заботимся о развлечениях.
Мелани облизала пересохшие губы.
– Все в порядке, мистер Босуэл, меня вовсе не надо развлекать.
Его глаза сузились, пожав плечами, он резко повернулся, выключил внутреннее освещение и запустил двигатель. Круто развернув машину, так, что ее прижало к дверце, он поехал обратно, в ту сторону, откуда появился. Рэйндж-ровер энергично преодолевал путь, вскоре они повернули, и Мелани догадалась, что они вернулись на дорогу.
Снег валил уже не так густо, и небо заметно посветлело, освещая дорогу лучше, чем фары. Ветер все еще завывал вокруг, но теперь Мелани по крайней мере знала, куда едет. Босуэл оказался, между прочим, весьма опытным водителем, и она вполне положилась на его умение, поняв, с какими огромными трудностями пришлось бы ей столкнуться на этой заледеневшей дороге. Босуэл больше не заговаривал с ней, и она догадывалась, что ее последняя фраза разъяснила ему ее отношение к его персоне. Что бы он там ни думал, она была счастлива. Он в общем слишком встревожил ее, уделив ей внимание, и она намеренно обратилась мыслями к Майклу. Она попыталась представить себе, как бы он оценил ее спутника, и решила, что он счел бы его подавляющую мужественность неприятной.
