Если кто-нибудь увидит Рика и Мэтью вместе, то безошибочно определит их родство!
Сапфи не верила в то, что Джером догадался об этом и что именно это и стало причиной его сводничества. В последний раз Ди и Джером видели Мэтью полтора года назад. В то время его личико еще сохраняло младенческие черты и в нем не было ни малейшего намека на сходство с Риком.
— А ты как думаешь? — ответила она вопросом на вопрос.
Рик прищурился, сжав губы.
— Не знаю, веришь ли ты мне, Сапфи, но я никогда не завожу связей с замужними женщинами, не собираюсь и теперь!
Почему-то она верила ему: он был слишком искренним, чтобы лгать. Конечно, это никак не повлияло на ее решение относительно Мэтью. Чувство вины Рика и его жалость были бы совсем не тем, что им с Мэтью нужно.
Сапфи пришлось многое поменять в своей жизни, когда она обнаружила, что беременна, и решила сохранить ребенка. Она знала, ее работа в качестве личного помощника Джерома не подходит для матери-одиночки. Да и Ди не раз давала понять, что Сапфи пора прекратить любые отношения с ее мужем.
Так Сапфи стала внештатным репортером светской хроники. Хорошим репортером. Работая личной помощницей Джерома, она успела завести столько знакомств, что найти человека, который согласился бы дать ей интервью, не было для нее проблемой, так же как не было проблем в поисках газет и журналов, готовых опубликовать ее работы.
А потом у нее возникла мысль написать книгу. Она знала, что это амбициозно. И ей было удивительно, каким популярным стал ее триллер, сюжетом которого было убийство в Голливуде. Она едко взглянула на Рика.
— Не думаю, что тебе удастся убедить меня в этом, — резко сказала она. — А ты как думаешь?
Рику все труднее и труднее было выдерживать ее издевательства. Тем более что он имел основания для недовольства ею, так как все еще не был полностью убежден в ее непричастности к замужеству Ди.
Рик долго обдумывал ее вчерашние слова — честно говоря, он не мог даже заснуть из-за этого. Ведь если согласиться с тем, что говорила Сапфи, то его действительно нельзя назвать никем иным, кроме как идиотом. Так и назвала она Рика однажды из-за его слепой веры в рассказы Ди. Но он еще не был полностью готов признать версию Сапфи. Еще нет.
Однако он всецело признавал, что ему никогда не было скучно с ней. Ну… так, как было скучно с Ди вчера вечером… Ну… да.
— Думаю, ты все же преувеличиваешь беспокойство Джерома за Ди, — хрипло сказал он, откидываясь на стуле и прищуриваясь, чтобы лучше рассмотреть Сапфи.
Если она и страдала от бессонницы прошлой ночью из-за их бурного разговора, то это совершенно не было заметно по ней. Сапфи выглядела очень свежей и очаровательной в кремовом летнем платье, которое оттеняло ее загар и вызывало яркие отблески в волосах. Ее ясные и сияющие глаза были просто великолепны.
Черт возьми! Почему-то в ее глазах всегда появлялся вызов, когда она смотрела на него. По его мнению, ее чувства к Джерому Пауэрсу за эти пять лет вряд ли изменились, учитывая, что она была с ним помолвлена.
— Так как насчет того, чтобы заказать завтрак?
— Я не голодна. Он тоже.
— Тогда, может быть, пройдемся? Возможно, ты нагуляешь аппетит.
— Пройтись с тобой? Неужели я до сих пор не смогла втолковать тебе, что не хочу проводить в твоем обществе больше времени, чем это необходимо?
Рик с трудом сдерживал гнев.
— Кажется, ты говорила об этом раз или два. Ее глаза сверкнули, как расплавленное золото.
— Значит, ты получил ответ? Рик развел руками.
— Я просто предложил прогуляться, Сапфи, а не лечь в постель. Ну пойдем. — Он встал и подошел к ней, чтобы подвинуть ее стул. — Прогулка под солнцем будет нам обоим на пользу. — А также поможет прочистить его мозги после бессонной ночи. — У меня благородные намерения, Сапфи, — заявил он, когда она, слегка оцепеневшая, обнаружила, что идет в направлении Сены и дрожащей в утреннем мареве Эйфелевой башни.
Сапфи бросила на Рика быстрый неодобрительный взгляд и отошла от него подальше.
— Я совершила глупость только один раз в своей жизни.
Глупость? Так она расценивает ночь, проведенную с ним? Он же рассматривал в то время Сапфи как спасение, ниспосланное ему с небес, и, когда бы он ни думал о ней потом, это всегда вызывало у него улыбку, особенно от воспоминания о возникшей тогда между ними близости.
