Тень с громким мявом шарахнулась прочь и зашипела. Нев шумно выдохнул, осознав, что это всего лишь уродливая голая кошка хозяйки.
— Нервишки шалят? — насмешливо поинтересовался Ваня. — Это кошка, не надо сжигать ее в адском пламени.
Только после этого комментария Нев осознал, что успел поднять руку, словно собираясь кинуть в кошку невидимый мячик. Сжав пальцы в кулак, он медленно опустил руку, выдыхая и стараясь унять сердцебиение. А потом торопливо набросил тряпку на картину и на мгновение повернулся к большому зеркалу в полный человеческий рост, убеждаясь, что глаза у него нормальные, зрачки не больше, чем обычно.
— Какой-то вы дерганый сегодня, — заметил Ваня, приближаясь к нему и на ходу что-то перекладывая в сумке, висевшей на плече. — Я закончил, пока вы тут абстрактным искусством любовались, — он кивнул на картину.
Нев против воли тоже посмотрел на нее, но занавешенная тканью, она уже не производила такого гнетущего впечатления.
— Это Лиля звонила?
Неожиданно серьезный тон Вани заставил Нева обернуться. Лилин брат смотрел на него с отчаянной решимостью, недовольно хмурясь, и это выражение лица было ему настолько несвойственно, что Неву сразу захотелось отвести взгляд в сторону. Что он и сделал.
— Да. Предупреждала, что ужинает со своим старым знакомым, который как-то уже помогал ей собирать информацию.
Боковым зрением он видел, как Ваня кивнул, но при этом продолжал стоять напротив, сверля его взглядом. Нев прикрыл глаза на мгновение, понимая, что так не может продолжаться вечно. В конце концов, они оба взрослые люди и могут просто поговорить.
— Если вы хотите мне что-нибудь сказать, — он заставил себя посмотреть Ване в глаза, — то говорите. Обещаю не проклинать немотой.
Ваня криво усмехнулся, но тут же снова посерьезнел.
— Я вам так скажу, Нев. Вы мне всегда нравились. Да, я порой подшучивал над вами, но всегда уважал. Эти ваши шуры-муры с Ангелами меня, конечно, немного напрягают, но не пугают. Пока от них больше пользы, чем вреда. И стряпня мне ваша нравится, и поговорить с вами порой интересно.
Он замолчал, заметив осторожную улыбку на губах Нева, как будто не решаясь продолжить. Нев подтолкнул его:
— Но?
— Но мне не нравятся ваши отношения с моей сестрой, — продолжил Ваня. И после того, как первые очевидные слова были произнесены, дальше его речь полилась увереннее: — Я буду называть вещи своими именами: вы слишком старый для нее. Сколько вам, шестьдесят?
— Пятьдесят пять, — поправил Нев.
— Да хоть бы и так. Понимаете, наш отец, будь он жив, сейчас был бы вашим ровесником. Двадцать два года — это чертовски много. Я не знаю, что она находит в вас сейчас, но, очевидно, вы кажетесь ей достаточно привлекательным, а что будет через пять лет? Или через десять? Как вы вообще все это себе представляете? А дети?
— Я думал, вы не готовы стать дядей, — не удержался Нев.
— Да при чем тут я? Вы-то готовы стать отцом? Не поздновато ли собрались?
Нев покачал головой и неожиданно для самого себя рассмеялся. Он так боялся этого разговора, но вот он состоялся, а ничего страшного не произошло. Ваня не сказал ему ничего нового. Нев думал, что ему будет стыдно, но вместо этого испытал странную легкость.
— Вы правда думаете, что я всего этого не знаю? — спросил он, глядя на озадаченного Ваню с улыбкой. — Или что я этого не осознаю? Я прекрасно умею считать и понимаю, что двадцать два года — это очень много. И понимаю, что через пять лет я буду еще менее интересен женщине вроде вашей сестры. Но не думаю, что вам стоит волноваться на этот счет. Все закончится раньше. Не будет странной свадьбы, и детей тоже не будет. Эти отношения не продлятся долго. Они возникли под влиянием момента, и я полагаю, Лиля скоро очнется и поймет все то, что для нас с вами очевидно. Пять лет? — он грустно усмехнулся. — Я не думаю, что у меня будет даже пять месяцев.
Теперь Ваня казался немного растерянным и обескураженным, и это выражение на его лице пугало еще больше.
— Тогда зачем все это?
— Затем, что даже один день рядом с ней для меня имеет больше смысла, чем вся предыдущая жизнь. И каждый из них я буду помнить до самого конца.
