Икона - страница 6

И вот вторая фигура перемахнула через стену и метнулась к двери. Элиас увидел черную рубашку и шарф; человек бежал быстро, низко нагнувшись. Коста. Что этот парень задумал? Он не питал особой любви ни к священникам, ни к иконам, но, как бы там ни было, уже был там, уже начал действовать. Капитан отшвырнул свой «энфилд» — времени на перезарядку не было, — выхватил пистолет и стал вслепую палить по теням, не жалея драгоценных патронов. Спиро и Лефтерис тоже прикрыли Косту, и тот вбежал в церковь.

Капитан Элиас присел, чтобы перезарядить раскалившийся пистолет и обдумать ситуацию. Если сейчас ничего не предпринять, дело может обернуться скверно. Спиро не должен был стрелять, но он, видимо, боялся за Микалиса. Убитый немец дорого обойдется деревне, если Элиас не уладит все с Мюллером. С тем самым Мюллером, с которым он сейчас перестреливается. Да, не лучшая отправная точка для переговоров. Да черт с ним со всем. Когда вернутся его люди, которые сейчас под руководством Змея забирают оружие, он пошлет к черту весь этот грязный план и убьет столько немцев, сколько сможет убить. Да, это была глупая затея, и виноват в этом был он сам.

Ну, ничего. Из леса к северу от них, почти за их спинами, он различил скрип винтовочных ремней. На тропинке перед церковью послышался топот. Их окружат через несколько минут.

— Отступаем.

Он пробрался вдоль стены к Лефтерису и Спиро. Те не послушались его приказа, и он, рывком задрав стволы их винтовок вверх, с силой подтолкнул их по направлению к лесу.

— Отходим, черт возьми. Не к пещере, к старому монастырю.

Люди нехотя подчинились и исчезли за деревьями, оставив его одного. Пробежав назад вдоль стены, Элиас перелез через нее к передней части здания, где, как ему казалось, он был менее заметен. Неожиданно со стороны кладбища ударила автоматная очередь, поливая свинцом то место, где еще полминуты назад находился Элиас и его люди. На животе он подполз к церковной ограде и заглянул за нее. Высокие окна с цветными стеклами уже потрескивали от рвавшегося наружу раскаленного воздуха. Прижав к лицу шарф, Элиас пытался рассмотреть, что происходит внутри. В передней части здания пожар, истребив все на своем пути, уже угасал, но в тыльной части еще полыхал в полную силу. Алтарь и древний иконостас были скрыты завесой дыма. Остовы древних деревянных скамей темнели в языках пламени, наверху лопалась черепица. Церковь была старая, а большая часть утвари была еще на несколько веков старше самой церкви, и даже не верующего в Бога капитана охватило чувство потери. Элиас не видел того места, где была спрятана икона. Людей поблизости не было. Он снова присел. Позади, в лесу, слышались голоса и шум шагов; яростно раскачивался фонарь. Немцы вот-вот достигнут вершины холма — и за оградой церковного кладбища обнаружат только своих товарищей. При удачном стечении обстоятельств они еще и перестреляют друг друга. Элиас упал на живот и пополз к фронтальной части здания.

Несколько немцев, остававшихся во дворе церкви, уже ушли — видимо, примкнули к окружавшим. Значит, выход через переднюю дверь свободен — при условии, что находящийся внутри человек мог пробиться туда сквозь пламя. И все же проход через склеп казался наиболее безопасным. Держась подальше от немцев, капитан снова нырнул в лесок, где быстро спрятал винтовку и патронташ в расщелину дерева и засунул пистолет под жилетку. При дневном свете наметанный глаз легко определил бы в нем партизана, но ему могло и повезти. Он должен проникнуть в деревню. Элиас представил ужасные события, которые могут произойти ночью. Он должен побывать в трех местах, отыскать четырех человек и получить ответы на несколько непростых вопросов. После этого надо будет уладить дела с Принцем.

К утру многое станет ясно, хотя некоторые вопросы так и останутся без ответа. Шестью неделями позже деревня Катарини будет дотла сожжена отступающими немцами.