В то же время взгляд как будто бы проходил насквозь. Считается, что такой взгляд бывает или у людей с косоглазием, или у наркоманов.
Лебедев был не из них.
Генерал по своему опыту знал, что такой взгляд бывает еще у одной категории людей, гораздо менее многочисленной и гораздо более опасной.
Профессиональные убийцы.
Генералу приходилось работать с «ликвидаторами», убийцами из КГБ. На тренировках в спецшколах их учили убивать, глядя жертвам в глаза и дружески улыбаясь.
Такой пустой взгляд пугал генерала. Каждый раз, оставаясь наедине с Лебедевым, Зарицыну лезла в голову мысль, что если Лебедев захочет его убить, то генерал никогда об этом не догадается, пока пуля не пробьет его сердце.
И хотя генерал убеждал себя, что его неприязнь к Лебедеву вызвана нахальным поведением последнего, на самом деле он просто боялся этого человека с документами на имя майора СВР Лебедева Андрея Анатольевича.
А то, что этот человек был не Лебедевым…
Да генерал голову мог дать на отсечение, что все его документы — фальшивка.
— Здравствуйте, Олег Николаевич. — Лебедев прошел через кабинет и, не дожидаясь приглашения, сел на стул.
— Здравствуйте. — Генерал протянул Лебедеву бумажку с информацией. — Вот почитайте.
Лебедев взял листок и пробежал глазами. Посмотрел на генерала (опять этот пустой взгляд) и презрительно скривился:
— Вы мне это только сейчас показываете?
— Только что получил, — развел руками генерал. Лебедев достал из кармана прибор, больше похожий на рацию, чем на телефон, и нажал несколько кнопок.
— Тимур, идите к машине, я сейчас подойду. Конец связи.
Лебедев встал со стула.
— Я так понимаю, ваши коллеги из МВД уже там?
— По крайней мере в пути.
— Уберите их оттуда.
— Каким образом?
— Мне все равно. Главное, их не должно быть там. Вам ясно? — И Лебедев улыбнулся, да так, что генерал дернулся на стуле. — Этот вопрос решите немедленно. До свидания.
Лебедев вышел из кабинета, а генерал вытер рукавом пот, выступивший на лбу, и расстегнул воротничок рубашки.
— Твою мать! — выругался он и клацнул по кнопке интеркома. — Оля, соедини меня с Ерофеевым, срочно.
— Сейчас, Олег Николаевич, — ответила секретарша. Интерком оставался включенным, и Зарицын слушал, как секретарша клацает по кнопкам телефона своими наманикюренными пальчиками. Генерал представил эти пальцы с длинными накрашенными ногтями, и его воображение быстро дорисовало их обладательницу, симпатичную брюнеточку, которую он пару раз трахал в своем кабинете, когда уж очень сильно припекало.
Вот и сейчас генерал почувствовал, что после разговора с Лебедевым ему необходима разрядка.
«Сейчас решу вопрос с Ерофеевым и…»
Что будет потом, он не успел представить, так как на пульте загорелась лампочка и сразу же Олин голос сообщил, что начальник городского МВД на проводе.
— Миша, здравствуй, — поднял Зарицын трубку.
— Привет, дорогой. Как здоровье? Как жена? Как дети? Почему совсем не звонишь, забыл меня? — раздался в трубке бас Ерофеева.
— Много вопросов, Миша. Все нормально, все живы-здоровы. Я тебе еще как-нибудь позвоню, поговорим, а сейчас извини, я по делу. Важному делу.
— Ну, у тебя пустяковых-то и не бывает. Не тот ранг. — В трубке раздался смешок, а потом тон стал серьезным. — Что случилось?
— Миша, ты помнишь, что случилось в Устиновском переулке?
— Да кто ж такое забудет?
— По этой линии наши работают, сейчас они поехали туда, где этот парень живет…
— А что, нашли его?! — изумились на том конце.
— Миша, я тебя прошу, не начинай. Ваши уже должны быть там. Так вот, надо их отозвать.
— С ума сошел? Это невозможно! По этому делу и так…
— Миша! Их надо отозвать! Надо, Миша. Туда поехали другие люди, я тебе потом все объясню… Наши люди. Короче, сделай как я прошу…
На том конце провода задумались.
— Ладно, Олежка, я задержу их на час, больше не получится. За час твои управятся.
— Нет, Миша. Надо, чтобы ты их совсем отозвал. Я тебе потом позвоню.
— Ну, Олежка, ты даешь! Лады, придумаю что-нибудь…
— Все, Миша, пока. С меня магарыч.
— Ага… Ты еще скажи, что мы делаем одно общее дело. Ладно, давай.
Зарицын положил трубку и повторно вытер пот со лба. Черт, если бы они с детства не знали друг друга, хрен бы договорились.
