Игры с кожей - страница 45

Следующим ее вопросом был, почему Клементе сказал ей это?

Казалось этому могла быть только одна причина ему доверять ей: он не доверял Вайту так же как и она.

Так что может быть они будут на одной стороне. Она чувствовала связь с Клементе, и он поверил ей, даже в абсурдную — но правдивую — историю о змеиному культе.

Но эта хорошая новость перевешивалась плохой. Либо Вайт манипулирует доказательствами, чтобы выставить трансгена виновным в убийстве копа, или, еще хуже, в городе действительно затерялся опасный трансген.

Точнее, трансген серийный убийца.

Сидя в комнате Дикса за его рабочим местом, у Макс наконец-то появилось время подумать и разложить по полочкам то, о чем они говорили с Джошуа. Несмотря на то, что это было утром, разговор в тоннеле казался очень давним, возможно, потому что новые для нее факты потревожили старые воспоминания… о Мантикоре.

В то время как Макс каждый день решала трудную задачу сохранения хрупкого перемирия, Джошуа поделился с ней этой тяжестью. Она снова и снова взвешивала факты… но ее вывод не менялся.

Нелепые, ужасающие убийства были — частично, по крайней мере, — ее виной.

Разве не она перевернула мир трансгенов и выпустила их на свободу?

Она бы предпочла не чувствовать свою ответственность за убийства, быть в состоянии рационально отнестись ко всему, но вина и ответственность были с ней. Это было ее решение выпустить всех из Мантикоры. Теперь, когда сотни, а может и тысячи, трансгенов живут свободно и счастливо, несколько проваленных жизненных экспериментов освободили тех, кто долго был в заключении — для своего блага и блага общества.

Макс хотела думать, что Вайт стоит за этими убийствами, и она знала, что он достаточно бессердечен, чтобы совершить подобное, выполняя тайное задание конклава, но что-то глубоко внутри нее подсказывало, что улики, представленные Клементе могут быть подлинными…

За быстрым стуком последовало появление привлекательного кареглазого Алека, — в голубой футболке, джинсах и кроссовках — заполнившего собой дверной проем.

— Ты должно быть захочешь взглянуть на то, что происходит снаружи, — сказал, указывая пальцем на коридор.

Ни минуты для себя.

— Что теперь? — спросила она, не пытаясь скрыть усталость.

— Эй, мне жаль, что я потревожил тебя — я знаю, сколько ты взвалила на себя… Но тебе лучше взглянуть.

С глубоким вздохом, Макс поднялась и двинулась к выходу из медиацентра.

— Что-то хорошее?

Люк, Мол, Дикс и другие наблюдатели казались напряженными.

— Это не мое любимое шоу, — сказал Дикс и указал на картинку с одной из камер наблюдения. — Какие-то укурки на западной стороне бросают коктейль Молотова через забор.

Макс знала, что ближайшее здание в той стороне находилось на расстоянии добрых тридцати ярдов от забора, но когда она придвинулась к монитору, она увидела, что с каждым броском подбирались все ближе. Здание было деревянным, добротный двухэтажный сарай, который станет легкой добычей для огня.

Указав на другой монитор, Люк сказал:

— И похоже телевизионщики пытаются пробраться внутрь, на другом углу, напротив укурков.

— Уж не лёгкий-ли аромат заговора я ощущаю? — ухмыляясь произнёс Алек.

— Чёрт подери, где Национальная Гвардия? — спросил Мол, покачивая недокуренной сигарой в углу своей пасти. — Они оцепили весь чёртов район, а кучка уличных алкашей проходит?

— Ты позаботься о поджигающих имущество укурках, а я позабочусь о журналистах. — глядя на Алека, сказала Макс.

— Мечтаешь попасть в телевизор.

— Почему бы и нет? — я почти такая же симпатичная как и ты.

— Э-эх, — сказал Алек, выходя вслед за ней на улицу.

Вскоре они стояли позади здания, служившего мишенью для укурков и их зажигательных бутылок.

— Останови их, — решительно сказала Макс, — только не покалечь.

— Разве я могу? Тихоня вроде меня.

— Я серьёзно, Алек. Против нас уже настроено достаточно людей.

Он покачал головой как-будто не мог поверить услышанному.

— Там не рядовые американцы. Это спившиеся отбросы, которым вероятно заплатили, чтобы они отвлекли нас от этих телевизионщиков.