— Вот почему мне надо поговорить с детективом Клементе.
Никерсон выглядел растерянным.
— К тому времени, как я вас расшевелю, этот беспорядок может перекинуться на всех… Часики тикают, полковник, и ни я, ни вы ничего не можем сделать, чтобы замедлить это. Единственное, что мы можем сделать, работать с этим. И если вы действительно хотите мирного завершения всего, то сделаете то, что прилизит его. И вам стоит начать с того, что вы найдете детектива Клементе и приведете его сюда… сейчас.
— Я не знаю…
— Иначе, вы врете, что не знаете Эймса Вайта… и я буду знать, кто вы такой. — Макс жестко посмотрела на него. — Бип бип бип, полковник.
Затем она, алек и Джошуа развернулись и направились во мрак Терминал Сити, который теперь был их домом.
Глава 4. ПРИКЛЮЧЕНИЯ ОТТО
СЕКТОР № 11, 21:28
ВОСКРЕСЕНЬЕ, 9 МАЯ, 2021
Бобби Кавасаки чувствовал как его сущность — его истинное я — проявляется. Сейчас у него было много энергии, хотя он не вставал с дивана весь день. Наркотики наконец выветрились и он смог почувствовать как его истинная сила возвращается.
В обычный уикэнд Бобби уже бы был в отключке, но даже до того, как он начался, этот уикэнд был испорчен. Ему повезло, что он отключился в четверг и очнулся уже в выходные. Если бы этого не случилось, он был был дальше — гораздо дальше — от своей цели, и чувствовал бы себя еще более безразличным чем сейчас.
Захват заложников в Джем Пони чуть было все не испортил. Бобби был трансгеном и притворялся обычным человеком, и даже Макс и Алек не знали этого. И ЦеЦе тоже. Он восхищался тем, что Макс и Алек помогают другим трансгенам, но не мог найти в себе смелость присоединиться к ним.
Может быть он отыщет в себе силы в ближайшее время — после того, как достигнет своей цели.
Если коротко, то в квартире на восьмом этаже выселенного здания Бобби был прикован к экрану маленького телевизора, — который он присвоил в секторном контрольном пункте — озабоченный переходом ситуации с заложниками в Терминал Сити. Эта обшарпанная квартира-студия с крошечной печкой, потертым холодильником, кофейным столиком, за которым Бобби ел, и старым диваном не должна была стать его домом надолго. Однажды он достигнет своей цели и закончит свой проект, и сможет действительно почувствовать себя человеком, все изменится к лучшему.
И Бобби Кавасаки наконец-то получит все, что хотел.
Поднявшись, Бобби зашел в ванную и посмотрел в зеркало. Он разглядывал себя — белое лицо, черты немного сдавленные, костная структура смахивает на рептилию — в манере, пригодной только для самобичевания.
Он слишком хорошо знал, что был экспериментом — что-то включающее добавление ДНК хамелеона в человеческое — и ученые из Мантикоры (его жестокие «родители») снова и снова напоминали ему, что этот эксперимент был неудачным. Их цель, их проект заключался в том, чтобы он мог сливаться с окружением по команде, но как оказалось, его способности проявляли себя только, когда адреналин в его крови бурлил — что-то, что он не мог контролировать.
Страх, гнев, взволнованность — любая экстемальная эмоция выдавала его, но в другое время — тишина. О, он может подстраиваться под обстановку, но в более спокойной манере, не так резко, как его создатели из Мантикоры хотели бы использовать в военных целях.
Ученые хорошо над ним поработали. В толпе азиатов Бобби казался одним из них, так же как и в толпе кавзазцев, он был многонационален как и вся Америка. Если бы он сидел рядом с афроамериканцами, они бы запомнили его как светлокожего брата, тихого, непримечательного, без особых отличий.
Конечно, это было целью Мантикора — его задачей было замаскироваться и ускользнуть незамеченным, и если кто-нибудь вообще запомнит Бобби это будет расценено как поражение.
Мантикоре нужен был невидимый человек.
И иногда для Бобби это было самым слабым местом. Внезапно его маскировочные способности проявлялись в самое неподходящее время. Он провалил несколько собеседований на работу и первых свиданий, когда просто исчезал из поля зрения из-за нервного желания понравиться.
И когда он начинал исчезать, он не мог ничего сказать, не смел привлекать к себе внимание, чтобы не выставить себя уродом, котрым являлся Но так было до наркотика.
