Девушки-служанки терпеть не могли старую ведьму. Нянька имела привычку щипать горничных, если они, зазевавшись, проходили мимо скамейки, на которой она сидела со своим бесконечным вязаньем, бормоча что-то под нос. такая древняя, что, казалось, вот-вот рассыплется от ветхости как источенная древоточцами гнилушка.
Нянька проковыляла по окраине громадного сада, миновала пристройку, где помещались солдаты дворцовой охраны, пересекла задний двор и поднялась на крыльцо черного хода, которым пользовалась прислуга. Шаркая ногами, она прошла мимо кухни, ткнув кулачком в ребра лакея, недостаточно быстро уступившего ей дорогу, и добралась, наконец, до покоев «золотой» Бретты. Одна из хорошеньких горничных, вытиравших пыль с фарфоровых безделушек на камине, завидев няньку, поспешно выскользнула из комнаты.
Старуха проводила ее взглядом, распрямилась, потянулась, расправляя плечи, и направилась в комнату Бретты.
Возле мраморного столика, заставленного хрустальными флаконами и изящными футлярами с драгоценностями вперемешку с коробками конфет и остатками кадгарских сладостей, нянька остановилась, вынула из-за пазухи небольшую коробочку, обтянутую синим атласом, и осторожно поставила среди других вещей.
Вскоре за дверью послышались голоса и смех: с прогулки в парке возвращалась Бретта со своими фрейлинами.
— Белл Кволла! — «Золотая» Бретта вложила в голос столько яда, что можно было захлебнуться, но Хранительница нарядов и глазом не моргнула, ее лицо по-прежнему оставалось безмятежным и добродушным. — Разрешаю вам удалиться, одеться мне помогут горничные и белл Йора.
— С вашего позволения, белл, я хотела бы присутствовать при одевании, — заботливо проговорила Хранительница. — Под моим надзором горничные…
— Я вас уверяю, они справятся, — отрезала Бретта. Она прошла в свои покои, белл Кволла неотступно следовала за ней, озабоченно сдвинув светлые бровки.
— Гардеробы последней моды очень сложны, и я…
— Вон! — рявкнула «золотая» Бретта, теряя терпение.
В голубых глазках Хранительницы нарядов появилось довольное выражение. Она присела в реверансе и удалилась в самом прекрасном расположении духа.
— Проклятая сплетница! — с яростью воскликнула Бретта, когда служанки, помогавшие ей надеть платье, наконец покинули комнату. — Ненавижу ее! Шпионит за каждым моим шагом и все докладывает Луберту!
— Ну успокойся. — Йора расправила складки тяжелого бархатного платья подруги. — Помни, что ты, как лицо, облеченное властью…
— Какой властью? — «Золотая» Бретта швырнула в зеркало коробку из-под шпилек. — Какой властью?! Я не могу даже приказать отрубить голову тому, кому хочу! — добавила она, кипя от злости. — Придется ждать до лучших времен!
Она прошла к большому зеркалу в гардеробной и принялась критически разглядывать платье ярко-василькового цвета.
— Ты прекрасно выглядишь, дорогая, — улыбнулась Йора. — Садись, я тебя причешу, времени осталось немного, в Кипарисовом зале уже начали собираться гости. Турнир певцов! Ах, это так романтично!
— Ничего романтичного, уверяю тебя, — пробурчала Бретта. — Главную награду конечно же получит Морир Серебряный, вот увидишь. И никто не отважится сказать, что его главное достоинство — умение бубнить два часа подряд о каких-то малоинтересных исторических фактах! А когда он заканчивает наконец, все от радости не знают, чем его и наградить, чтоб он, упаси небо, снова не начал!
Йора захихикала, расчесывая густые золотые волосы подруги.
— Ну, послушаем других певцов! А как много собирается гостей! Жаль, на празднике не будет норлоков, — добавила она лукаво.
Бретта вздохнула и протянула ей несколько золотых шпилек, украшенных сапфирами и мелким жемчугом.
— Кстати, дорогая… — Йора ловко вколола шпильки в прическу. — Ты, конечно, помнишь белл Юнатини? Она была в свите правителя Шендана, когда он посещал Доршату. В позапрошлом году.
— Жена одного из Советников. — Память еще никогда не подводила Бретту. — Прыткая особа… не давала проходу Лорингу! Бегала за ним по пятам. И что?
— Не только Лорингу, — многозначительно проговорила Йора. Говорят, все лето, пока шенданцы здесь гостили, она осаждала одного нашего знакомого из Серого Замка!
