— Это невозможно, — Болдур ощупывал себя, но не мог найти и следа от ран. — Даже шрам от молотка, который я в детстве получил, и тот исчез.
На ближайшие пять минут, советники словно малые дети радовались и отплясывали как только могли. Я не стал их отвлекать, мне и самому есть чем заняться. То здесь, то там, маленькие проказники пытались сотворить какую-то пакость, понадеявшись, что я ослабил контроль.
Спустя долгий, напряженный час работы, я наконец отозвал слуг. Все пострадавшие были излечены. Что говорить, даже мелкие болячки посторонних людей проходили, хотя они попросту присутствовали во время лечения основной массы пациентов.
— Это удивительно, — кардинал что-то быстро записывал и пораженным взглядом смотрел на меня. — Сколько их было? Вы ведь вылечили всех?
— Да, — кивнул я. — Их немногим меньше полутора тысячи.
— И вы, видели все, что видели они? — вновь черканул он что-то в своей тетради.
— Да, — уселся я в свое кресло. — Кардинал, давайте обсудим с вами это немного позже.
— Да, но …
— Позже, — поднял я руку. — Сейчас я хочу послушать, когда это мой друг стал главой клана?
После моих слов в зале стало тихо. Никто не понимал о чем я говорю, до тех пор, пока из темного угла зала не вышел демон пустыни.
«Ятэ, глава клана Низвергнутых, 210 lvl»
— Нынче от тебя ничего нельзя скрыть? — спросил демон легкой ноткой веселья, после чего наглым образом взял со стола бутылку вина и приложился к его горлышку.
Появление демона в тронном зале вызвало смешанную реакцию у всех присутствующих. Лично для меня, это был приятный сюрприз, как и для Кинхо, который знал демона еще дольше чем я, а вот советники были обеспокоены.
— Милорд, мы найдем виновного в том, что посторонний проник на совет, — голос Танхума был столь серьезен, что мне показалось, он лично займется поиском провинившихся.
— Ятэ не посторонний для меня, — поднял я руку, чтобы остановить двух дознавателей, уже стоявших позади демона. — Найдите провинившегося, ведь в следующий раз вместо друга, к нам может пожаловать враг.
— Милорд, он глава клана, отныне к вам неприменимо понятие дружба, — для меня было странно слышать это из уст ЛиШу, который и сам дружил с Танхумом еще до того, как они оба присягнули мне.
— Он один из немногих, кто помог мне, когда я был слеп и глуп, — ответил я эльфу. — К тому же, невежливо говорить о госте в его присутствии.
— Спасибо что вспомнил об этом, — хмыкнул демон. — Я хотел бы пообщаться с тобой наедине, если можно.
— Оставьте нас, — произнес я, но увидев, что одних слов недостаточно, добавил власти в голос. — ОСТАВЬТЕ НАС!
На этот раз сработало. Трудно управлять столь опытными и знающими людьми и нелюдями. Каждый норовит привнести что-то свое в любой, даже самый простой приказ.
— Тяжело? — уселся демон на подушку подле лестницы к трону, когда все лишние покинули залу.
— Не знаю точно, — нисколько не покривил я душой. — Я два месяца пролежал мешком, и лишь на них держалось здесь все. Я толком то и не правил, то война, то раны, да и времени прошло всего ничего, даже года нет.
— Года может и нет, но тебя любят и уважают, — приложился он к бутылке вина. — Не думаешь же ты, что эти калеки могли бы удержать все от хаоса? Они лишь направляли слаженный механизм, который ты выстроил в кротчайшие сроки! Пусть он основан на силе твоих войск и тебя самого, но все же, это работает. Какой идиот попробует дебоширить в тяжелые времена, когда он знает, что за ним неустанно следят сотни эльфов. Да и попробуй кто-то хоть что-то сделать, мало ему не покажется! Не гвардия, так наемники им прищемили бы хвосты!
— Причем здесь наемники? — не понял я демона.
— Парящие клинки, что бились за тебя, все еще в Амираме, — словно фокусник он достал из воздуха подвеску в виде скрещенных клинков. — Парни суеверны до чертиков, да и долг жизни среди них в почете, а ты почитай спас очень многих из них. Теперь, когда они исполнили контракт, они остались здесь, решили дождаться твоего выздоровления.
— Занятно, — оперся на подлокотник. — Хотя впрочем не так интересно как твоя история.
— Моя история? — вопросительно поднял он бровь, но видя что я не собираюсь отступать, тяжело вздохнул. — Рассказывать то нечего, все как у тебя. Женился, система объявила род восстановленным, а затем и клан.
