Воины, до этого не смевшие даже вступить на поляну, ринулись исполнять приказ. Каждый из них понимал, что они в очередной раз пропустили лазутчиков, пробравшихся во дворец. Надо узнать, как они проникают на закрытую ото всех территорию, а заодно, и то, почему Фархат решил убить их, а не меня.
— Этих двоих не трогать, — остановил я особо ретивых стражей. — Я с ними сам поговорю. Сопроводите моих жен и детей в их покои.
Никаких пререканий я не услышал, ни со стороны девушек, ни тем более со стороны подчиненных.
Подхватив постанывающих, и уже приходящих в себя джинов, я шагнул вперед и оказался в пыточной. Я не знал где именно она находится, но что говорить, я был уверен что она есть либо в моем дворце, либо под ним.
— Одного на дыбу, другого подвесь за руки под потолком, — приказал я опешившему от моего появления стражу. — Живо!
Видимо до сего момента, дежурство в этой части дворца считалось легким. Тут ведь никого никогда не было, а пленников теперь либо казнят, либо штраф выписывают. Поэтому, рассчитывающий на легкое рандеву в темницах, страж очень тормозил, и пока он вешал за руки одного из пленников, я уже сам застегнул кожаные ремни на руках второго.
— Сгинь отсюда, — не стал я церемониться с ним.
— Но…
— Что «но»? — не выдержал я.
— Дежурство ведь, — нерешительно произнес он.
— Иди, и доложи командиру, что ты закончил дежурство досрочно, — парень выглядел совсем молодо и я не стал устраивать ему взбучку за глупые высказывания. — Скажешь, что я отпустил тебя. Свободен!
Дождавшись, пока его шаги перестанут доноситься до меня из коридора, я подошел к джину, что висел подвешенный к потолку. Парню не позавидуешь, откушенная кисть хреново помещалась в кандалах, поэтому стражник прицепил его кое-как и жесткий, слегка проржавевший метал сильно доставлял пленнику дискомфорт. Приложив свою руку к его лбу, я слегка подправил его здоровье. Самую малость, лишь бы он пришел в сознание.
— Ох…
— Вас послал Фархат? — задал я вопрос, как только он смог продрать глаза.
— Чего? — еле разлепил он свои губы, склеившиеся под коркой крови.
— Тебя и твоих дружков, послал Фархат? — повторил я вопрос, но на этот раз взялся за его целую кисть и свернул ему один из пальцев.
— ААААА, — обмяк он и повис на цепях.
— Я с тобой только начал, — вновь вернул я его в сознание. — У тебя, еще четыре не сломанных пальца. Говори, вас послал Фархат?
— Ты идиот? — прохрипел он, но прежде чем я успел его чем-то приложить, он заговорил вновь. — Конечно он нас послал! Только глава ифритов имеет столько власти и денег, чтобы нанять джинов!
— Зачем ему нужна смерть моих детей? — посмотрел я в его абсолютно белые глаза. — И зачем он приказал убить девочку, которая никак не относится к моему роду?
— Ты думаешь, что можешь разговорить меня? — кажется раны и собственное пленение, абсолютно никак не отразились на его самооценке. — Никто и никогда, не мог заставить джинов сказать хоть слово! И я не скажу тебе ничего!
— Верю, — отошел я от него на пару шагов.
Как ни странно, но разговорить этого парня точно не получится. По крайней мере в его текущем положении. Он не боится смерти, как не боится и увечий. Я знаю это, потому что вижу его словно под микроскопом. Все его слова о непоколебимости, правда.
— И что же ты будешь делать? — насмешливо поинтересовался пленник.
— Спрошу у твоего собрата, — подошел я к слепому и все еще бессознательному джину.
— Мы одной породы, — расхохотался подвешенный. — Он тебе ничего не скажет, даже не пытайся!
— Он? Он ничего и не скажет, — хмыкнул я и подойдя к привязанному, медленно стал погружать свою кисть внутрь него.
— АААААААААААААА! — быстро пришедший в себя джин голосил так, что с потолка начали падать небольшие жучки, жавшиеся по углам. — ПРЕКРАТИИИИИИИ!
— Стой! Что ты делаешь?! — вот и второй заволновался.
— Я всего лишь, забираю его душу, — вытащил я руку со светящейся сферой. — Вот видишь, ему уже не больно. Нечему болеть, когда тело в пепел превращается.
Мог ли я просто уничтожить тело джина и забрать его душу. Несомненно. Стал бы тогда его собрат сотрудничать? Наверняка нет. Иногда небольшое представление полезно. Теперь он трижды подумает, прежде чем отказать мне.
