Да-да, именно так. Дело в том, что со временем любая семья плодится и размножается, и вот уже не один человек носит фамилию, скажем, Гонзалес, а десять – пятнадцать. Внуки, правнуки, внучатые и правнучатые племянники – чем дальше, тем больше. Ресурсы же клана при этом разбазариваются.
«Подумаешь, у нас одна фамилия, – скажет со временем кто-нибудь. – Я не имею к той семье никакого отношения!» А разорение ресурсов в условиях, когда иностранные семейные корпорации обладают колоссальными финансовыми возможностями и могут развалить и скупить по частям раздробленный и разобщенный бизнес… Мягко говоря, контрпродукивно.
Такова официальная версия. Королева пошла на такой шаг, защищая собственный крупный бизнес от иностранных посягательств подобным радикальным способом, дескать, время стояло непростое. Дальше больше. По сути, весь клан, все его ресурсы принадлежат главной линии наследования, то есть семье главы рода. Остальные члены имеют лишь процент акций и только так влияют на дела семьи. При этом их может быть десятки, сотни человек, тогда как у главы в любом случае пакет минимум из двадцати процентов голосов по любому внутриклановому решению. Те же, кто не хочет мириться, хочет основать свой собственный бизнес и ни от кого не зависеть, проходит процедуру выхода из клана и покидает его, как можно догадаться, гол как сокол. Клан поддерживает своих во всем, но он же и отбирает все у ренегатов, таковы правила. И, судя по всему, за сто лет существования таких порядков эту процедуру проходило всего несколько человек, причем дальнейшая их судьба незавидна.
Ну и чем это не Средневековье?
Для отличия глав родов, прямой линии наследования, от остальных членов клана многим из них были даны титулы – графы всякие, бароны, герцоги. Титулы раздавались в зависимости от лояльности и степени поддержки молодой королевы во время восстания, а также за заслуги перед отечеством, как правило военные. Например, спонсировавшие Аделлину деньгами и поставлявшие за свой счет оружие повстанцам Сантьяго Феррейра и Иоахим Сантана получили для своих семей герцогские регалии, став первыми герцогами юного королевства. Фернандо Ортега, командовавший флотом во время Меркурианского сражения во Вторую Имперскую войну, наголо разгромивший закованные в броню линкоры бывшей метрополии, стал графом. Так же и с остальными.
Титулы передаются по наследству, причем, согласно закону о наследстве венерианского королевства, не старшему сыну, а старшему ребенку. Посему у львиной доли кланов номинально во главе стоят женщины, старшие дочери своих отцов, мужья которых согласились, чтобы их дети носили фамилию жены[1]. Как в случае с семьей моей Бэль.
Титулы получили не все. А где набрать четыреста титулов в юном маленьком государстве? За какие заслуги? Их имеют только те, кто оказывал наибольшую помощь восставшим, то есть самые богатые (в основном так и оставшиеся самыми богатыми). Но закон распространяется на всю знать без исключения, стоит ли перед фамилией слово «барон» или «граф» или не стоит. Так что титул не важен, это так, пыль в глаза, и без того главы кланов – авторитетнейшие на планете люди, обладающие колоссальной властью в своих руках.
Это, на мой взгляд, и есть реальная (а не официальная) причина ввода того кодекса – власть, собранная в кучу. Сверхмагнаты Феррейра, Сантана и те, кто их поддерживал, надавили на королеву, только-только воцарившуюся на разрушенной, опустошенной планете и не имеющую возможности отказать им в «просьбе». День подписания этого свода – величайшая трагедия для государства, ведь власть, немаленькая власть, просто так утекла от избранной народом королевы в закрома знати под самым благовидным предлогом. Главный принцип, главное оружие любых феодальных королей, «разделяй и властвуй», не может быть применен внутри клана, а значит, тот устойчив перед монаршей волей и может серьезно осложнить жизнь слабому правителю. Именно от этого все беды государства, от распоясавшихся кланов, отдающих себе отчет, что они первые среди равных, а никак не подданные, как прочее незнатное население планеты.
