Увидев нож, мужчина на секунду замер, а потом полез за пистолетом. Но ему мешала его замечательная дубинка, кожаная петля которой туго охватывала запястье. А тут несколько мгновений решали все. Впрочем, как почти всегда и везде.
Он качнулся ко мне — и налетел на острие ножа. Так что я, строго говоря, не убивал его, просто так сложились обстоятельства. А я оказался на пустынной дороге с холодеющим трупом у ног, окровавленным ножом в руке и совершенной пустотой в голове. Удивительнее всего было то, что ещё две минуты тому назад я безмятежно катил по своим делам. Две минуты!
Но тут уже заработали другие рефлексы — результат многолетних тренировок. Я сел в свой «Форд» и проехал немного вперед так, чтобы заслонить тело. Как бы пустынна ни была дорога, пренебрегать возможным риском не следовало. Да и я не был готов давать ненужные объяснения, хотя бы потому, что их у меня не было. Пока.
Потом я взял «Нью-Йорк Таймс», впервые в жизни не проклиная эту газету за непомерный объем, и застелил свой багажник, куда тут же определил труп. Кровавую лужу на дороге я засыпал песком и мусором, а потом сел в машину своего мимолетного врага и повернул ключ. Машина тут же завелась, так что её хозяин был не только дураком и убийцей, но и вруном. А я врунов не переношу.
Я поставил его машину прямо на засыпанную лужу крови: теперь появился шанс, что все успеет высохнуть, пока кто-нибудь обнаружит пустую машину. Вот только с испачканной одеждой ничего не мог сделать, но кровь на кожаной куртке была не так уж и заметна.
Я продолжил путь, постепенно успокаиваясь. Прежде всего, я пожелал Слейду гореть в преисподней вечным пламенем. А потом перешел к более реальным делам и начал прикидывать, как избавиться от трупа в багажнике. А это вообще довольно трудная задача, а в юго-западной части Исландии трудная в квадрате, поскольку именно здесь проживает основное население.
Я ехал по дороге и думал, сколько времени у меня в запасе. Выходило, не так уж много, особенно если ещё потратить его на переодевание. В чемодане у меня было все необходимое, но остановиться даже на несколько минут пока не представлялось возможным: на этой пустынной дороге внезапно оказалось машин не меньше, чем на Бродвее в час пик.
Но все-таки я неплохо знал эту страну. Большая часть Исландии — это вулканы, причем юго-западные районы покрыты застывшей лавой. Кроме того, есть почти незаметные со стороны отверстия в земле, откуда выходят вулканические газы. Вот в одно из таких отверстий я решил сбросить труп, и вскоре свернул с дороги…
Все было именно так, как я и предполагал: кратер потухшего вулкана, открытый с одной стороны с дымящимся отверстием. Я подогнал машину как можно ближе к газовому отверстию, вышел и бросил камень в его зияющую пустоту. Судя по всему, он полетел к центру земли. Так что я спокойно отправил вслед труп: вряд ли его там обнаружат.
Перед этим я обыскал Малькольма: у него был шведский паспорт, но это ещё ничего не значило, такой документ очень легко достать. Еще у него была дубинка и пистолет тридцать восьмого калибра. Это я оставил себе на память и спрятал в чемодан вместе с чертовой посылкой Слейда. Потом переоделся, испачканную одежду тоже уложил в чемодан и поехал в Рейкьявик.
У меня было у меня смутное подозрение, что никто меня там не ждал. Но работа есть работа, а нулевой результат — тоже результат.
Плохо было одно: я очень устал.
Два события произошли одновременно: село солнце и я приехал к гостинице «Сага». Первое было очень кстати: последний час я ехал строго на запад и практически ослеп от прямых лучей. Именно поэтому я попался на очередную глупую случайность, которых на сей раз было просто невероятно много.
Когда я доставал чемодан из багажника, от дверей отеля отделилась какая-то фигура и двинулась ко мне. Я уже сжал рукоятку своего верного ножа, но интуитивно понял, что нападения не будет. Прищурился, чтобы фигура перестала расплываться и… узнал приближавшегося ко мне мужчину. Лучше бы это был очередной убийца!
— Алан Стюарт!
Берни Рагерсон, собственной персоной. Летчик и брат моей подруги.
