Сколько себя помнила, Лиана всегда безумно боялась смерти. Она не знала, с чем связана эта боязнь, может быть с каким-то происшествием в детстве, может быть с чем-то еще, но страх смерти всегда был в ней сильнее всех остальных страхов. Он существовал в ней с того мгновения, как она стала осознавать себя. Когда она стала чуть постарше, она поняла, что боится собственно не самой смерти, а того, что будет ЗА ней. Это бесконечное вселенское одиночество каждой отдельной взятой души, пугало ее настолько, что порой, стоило ей только об этом подумать, она словно проваливалась в эту бездну уже сейчас…
Ивар несколько раз выводил ее из этого страшного состояния ступора. Но только раз на пятый сумел добиться от нее вразумительно ответа на вопрос, что же именно с ней происходит. Они проговорили всю ночь, и Лиана плакала от собственного бессилия что-либо изменить. Ей снова было очень страшно…
Ивар прижал ее к себе и улыбнулся.
— Дурочка, я всегда буду с тобой… Неужели ты этого еще не поняла? Для того, кто любит, не существует никаких преград, ни на земле, ни на небе… Ты никогда больше не будешь одинока… Нигде…
— Ты обещаешь? – всхлипнула Лиана.
— Обещаю, – твердо сказал Ивар.
И самым страшным оказалось то, что Лиана в это поверила… Она жила с Иваром и верила, что это навсегда. Не только их жизнь здесь и сейчас, но и то, что произойдет с ними после… Она больше не боялась одиночества… А потом Ивар ушел…
Лиана не могла ему простить даже не ухода – ладно, разлюбил, с кем не бывает, – а именно этого обмана… Того, что она теперь вновь вынуждена бороться с этим своим страхом вселенского одиночества, только навряд ли она еще раз сможет поверить хоть кому-то…
В этот раз приступ длился очень долго. Лиану выкручивало на кресле, она нажимала какие-то клавиши на клавиатуре, жадно затягивалась сигаретой, даже залезла в редакционный бар, и залпом выпила полбокала виски. Спиртное помогло, и через несколько минут ее отпустило. Лиана устало выдохнула и вернулась к монитору. С экрана на нее смотрело ее собственное лицо.
И лишь по прошествии какого-то времени до Лианы дошло, что, пребывая в полуобморочном состоянии, она заполнила анкету какого-то сайта знакомств, и не только заполнила, но и выложила ее на сайт. В графе «Что вы ждете от своего избранника» была только одна фраза: «Неужели на этом свете перевелись мужчины, которые не боятся умных и красивых женщин?». Лиана смотрела в монитор, но вместо букв видела пыльный подоконник подъезда, слегка трясущуюся руку Ивара, подносящую к кривящимся губам дешевую сигарету. Из любимого рта вылетали непостижимые для нее фразы.
— Отпусти меня. Ты для меня слишком сильная, слишком умная, слишком красивая… Ты задавила меня. Мне тридцать три года, а я ни черта в жизни не сделал. Я просил тебя подождать, но ты уехала в этот город, ты заставила меня бросить мою команду, мою студию, ты всегда делала то, что считала нужным, не думая обо мне…
— Ивар, но…
— Ты должна была сидеть и ждать, когда я, слышишь, я сам увезу тебя оттуда! Я бы закончил альбом, и мы бы уехали, но ты не хотела ждать, ты никогда не хотела ждать…
Ждать?.. Лиана вспомнила их полуголодное существование в родном городке и содрогнулась. Когда пришло подтверждение из института о том, что она принята, Лиана готова была прыгать до потолка. Старенький дом, в котором они с Иваром жили, когда-то купленный на деньги их родителей, к тому времени уже почти окончательно развалился. Не было денег, чтобы поменять сгоревшую проводку, не было денег на уголь и дрова, треснула печка, от постоянно включенного камина все время вылетали пробки, однажды ночью, когда Ивар в очередной раз ночевал на студии, пробки вспыхнули сиреневым огнем, хорошо, что Лиана еще не спала, увлекшись интересной книжкой, и моментально среагировала, вывернув пробку кожаной перчаткой. От перчатки осталась лишь черная скукоженная шкурка, и оставшиеся ползимы Лиана ходила в стареньких варежках, которые отдала ей мать…Лиана выбивалась из сил, пытаясь хоть каким-то образом заработать денег. Она перепробовала почти все – от уборщицы до натурщицы в местном педагогическом институте. Но денег все равно не хватало. «Я себя не на помойке нашел, – гордо заявлял Ивар, наигрывая очередную мелодию, родившуюся в его голове. – Я музыкант, а не сторож!» «Но ведь твои друзья, такие же музыканты, крутятся, как могут, кто-то тем же сторожем, кто-то продавцом, кто-то курьером…» – возражала Лиана.
