Сегодняшний день избавил его от этих иллюзий. Ее сдержанность и загадочность исчезли, стоило ему к ней прикоснуться. Она превратилась в его объятиях в податливое создание, прильнув к нему так, словно ноги перестали ей повиноваться. Джексон провел рукой по лицу. Воспоминания вновь зажгли в крови страстное желание.
Проклятие сорвалось с его губ. Он совершил ошибку, поцеловав ее. Ощущения не обманули его ожиданий, вкус ее губ оказался именно таким, каким представлялся: сладостным и жарким. Но в остальном он ошибся. Ему казалось, что ее тонкие руки и изящное тело окажутся хрупкими и податливыми. Но она была тверда, а мужским его требованиям отвечала настолько, что заставила забыть обо всем, кроме желания заняться с ней любовью.
И именно это ужасно испугало его. Те несколько женщин, с которыми он встречался после разрыва с Сандрой, прекрасно сознавали, что в основе их недолгих, без каких-либо взаимных обязательств отношений лежит секс. Встречи эти были эмоционально пусты, что вполне его устраивало. Но лишь до последнего времени, когда он перестал тратить время даже на подобные связи.
Больше всего он ненавидел Сандру за то, что она украла у него способность доверять людям. Он считал, что больше никогда уже не сможет заставить себя проникнуться чувствами к кому-то. Уж не говоря о том, чтобы… Джексон оборвал себя, не желая даже мысленно дать название тому, что острой болью отзывалось в его душе.
Рэйчел оказалась права, сказав, что целоваться с ним совсем не просто. Но ведь и ему с ней!.. Это оказалось чертовски трудным делом. Впервые со времени разрыва с Сандрой ему хотелось большего, чем просто несколько часов необходимого телу секса. Он хотел невозможного — узнать Рэйчел со всех сторон, что означало необходимость позволить ей стать частью его жизни.
Тяжело вздохнув, он надавил пальцами на опущенные веки. Тогда ему хотелось чуть ли не задушить мать Рэйчел за то, что она помешала им. Теперь же он понимал, что ее появление было благом. Ведь Рэйчел, похоже, не собиралась прерывать поцелуй, и он бы не успокоился до тех пор, пока не занялся с ней любовью. А лишние проблемы ему не нужны.
Усилием заставив себя не думать о Рэйчел, Джексон переключил свое внимание на лежащую на коленях папку. Отчет от очередного взбешенного клиента, ожидаемый им неделю назад, наконец-то пришел. Он не питал надежд, что полученная информация прольет больше света, чем уже имеющаяся, но изучить ее необходимо. Открыв папку, он начал просматривать новые материалы. Внезапно сердце тревожно екнуло в груди. От чувства неверия тяжесть появилась во всем теле. Банка пива выскользнула из руки и покатилась по полу, оставляя след на ковре. Темное пятно с неровными краями становилось все больше.
Джексон не сводил с фотографии глаз. Потом моргнул, но изображение не исчезло. Рой вопросов клубился в голове.
— Нет! Боже, этого не может быть!.. Ярость растеклась по телу горячим огнем, капельки пота выступили на висках. Вырвав из папки страницу, он скомкал ее в кулаке и прошептал дрожащим голосом:
— Будь ты проклята, Рэйчел!..
— Мама говорит, у тебя появился приятель… Старинная хрустальная скульптурка ангела, изготовленная австрийскими мастерами, выскользнула из пальцев Рэйчел. В ужасе она наблюдала, как переливающееся тело ударилось о кафельный пол и разбилось вдребезги. Осколки разлетелись во все стороны, засыпав сверкающими частичками кафель.
— Пенни, взгляни, что ты наделала.
— Я? — С испуганной гримасой Пенни сказала:
— Я только задала тебе вопрос.
Дрожащей рукой Рэйчел схватилась за сердце и отправилась к стенному шкафу за совком и щеткой. Вернувшись в торговый зал, она опустилась на корточки и замела на совок кучку переливающихся, словно упавшие звездочки, осколков. Негодуя на себя, она воскликнула:
— Ну ты только посмотри!
— Она дорогая? — сокрушаясь, спросила Пенни, наблюдавшая за происходящим, облокотившись на прилавок.
— Нет. Но она старинная и очень мне нравилась.
Прозвучал звонок, и входная дверь распахнулась.
— Что произошло?
Рэйчел подняла глаза и заметила стоящую над ней Эмили, строго по-матерински сдвинувшую брови. Рэйчел едва не застонала. Магазин только что открылся, и мать должна была начать сегодня работать лишь в три часа. Ничего хорошего ее приход не сулил. Теперь ей не отвертеться от вопросов матери и сестры о посещении ее дома Джексоном.
