Вечер тягучей смурью накрыл поселок. Соседи вяло заходили в кафе Сэм, и, пристроившись на любимые места, застывали в задумчивости. Никто не заказывал любимую пахучую хаукарль, которую в другие дни, Сэм весело, но настойчиво посылала их вкушать на задний двор.
Пришел и Ихон-колченог. Сел на широкую лавку у стены и пристроил больную, негнущуюся ногу.
Ихон жил на планете уже пятнадцать лет. Инженер-металлург на Земле, здесь он стал кузнецом. Здоровье, как у каждого, кто прошел через хоган, было крепкое. Однако пару месяцев назад Ихон покалечил ногу в кузнице и теперь прихрамывал. Ходил чуть боком, как краб. За что моментально получил кличку «колченог», но не слишком по этому поводу переживал — уже завтра он отправится на Землю. Пройдет через хоган и хромота пройдет. А пока и так сойдет.
На Набхи он так и не женился, жил бобыль-бобылем. Зато сдружился с местным зверем, немного похожим на дога, которого назвал Оксидом — в память о прежней профессии.
Ихон приходил в кафе по вечерам почти каждый день, но редко вступал в разговоры, чаще просто сидел за рюмочкой местной зелено-коричневой самбуки и с удовольствием слушал соседей. Но сегодня было не так. Скованно. Настороженно.
Вечер словно замер в ожидании…
Буммм!
Сторож ударил в громадный гонг, висевший при подходе к площадкам. Гул прокатился вдоль главной улицы поселка. Олушка испуганно прижалась к ноге Ники, и та подняла ее на руки.
Буммм. Буммм.
Из ближайших домов стали выходить люди. Странник и Сторож о чем-то тихо переговаривались.
— Я принес мрачное известие, — сказал Странник, когда вокруг собралось человек двадцать. — Планета взбунтовалась. У ваших соседей уже происходят ужасные события: люди сходят с ума, превращаются в монстров и нападают на тех, кто еще вменяем. Скоро марево придет и сюда. Мне удалось обогнать его совсем ненамного.
— Опять байки травишь!
— Да не заливай ты!
— Кто вообще видел это твое марево?
Толпа все увеличивалась, шум нарастал.
— Марева не видно, ты прав, Николя. Но оно действует.
Последнее слово Странник произнес с таким нажимом, что все люди одновременно замолчали. И в этот момент откуда-то-издалека послышались крики ужаса. Толпа мгновенно развернулась.
— Вон, бегут! — выкрикнул кто-то.
Некоторые тут же снялись с места и кинулись навстречу мечущимся на центральной улице людям. Другие замерли, растерянно оглядываясь.
Ника посмотрела на Сторожа. Тот стоял рядом со Странником. И лица их были одинаково суровыми.
— Что такое «марево»? — спросила она тихо.
— Миф. Легенда. Увы, ставшая явью. Некое излучение, туман, поле… Его природу никто не знает, такое на нашей памяти здесь впервые.
— И что оно делает?
— Сводит людей с ума. Не всех, примерно десятую часть. Из них половина — тихие, себе на уме. А остальные становится агрессивными, превращаясь в монстров, которые рвут на куски любого, кто к ним приблизится.
— Ужас, — выдохнула Ника.
— В этом поселке живет почти семьсот человек. Если все пойдет, как в прибрежной деревне, то вскоре здесь будет уже восемьдесят-девяносто монстров.
Алин сидела в небольшой комнате, все столы и полки были завалены бумагами и приборами. Утром она вместе с соседями обсуждала сон Дюшона-младшего о неизвестно откуда появившейся горе, потом отвела сына Ареса в детский домик к воспитательнице Лиалии и приступила к работе.
Она склонилась над табличками. Сопоставляла и сортировала последние археологические находки. Тайны древней цивилизации лежали перед ней. Раскрыть их — вот что вдохновляло ее заниматься этой, не очень интересной работой по сортировке.
За окном раздался шум, кто-то пробежал. Алин услышала крики, но слов было не разобрать. «Когда пойду забирать сына, надо узнать, что это за беготня была», — решила она.
Придвинув увеличитель, положила новую табличку под стекло. «О, на пластине рисунок в виде солнышка, надо будет показать Аресу», — подумала она.
Алин вся углубилась в работу. Но тут вспомнила: «Гора! Не о ней ли говорил младший Дюшон?» Ведь она уже делала снимки табличек, на которых была гора. Алин стала разбирать документы на полках.
