Далее, нужно немного размыть отображение своего шестого начала в астральном теле. Для чего и это нужно? Так ведь это очень важно! По крайней мере, мне так кажется. Не знаю, как все остальные люди, но мне кажется, что если маг взглянет на ребёнка и увидит, что его шестое начало, разум, развито не в пример лучше, нежели у ребёнка, который будет даже вдвое старше его, то это вызовет, как минимум, подозрения. Потому, создавая размытость в тени шестого начала, по которой, скорее всего, и судят о развитости обычные маги, я создаю видимость не столь хорошего развития.
Таких вот мелочей, которые нужно замаскировать в своём астральном теле, просто куча, но на самом деле, сделать это достаточно просто… по крайней мере мне, а вот как это будет у остальных магов, я понятия не имею, но более чем уверен, что не так просто всё у них пойдёт.
Через полчаса с небольшим остатком, я закончил маскировку и, сосредоточившись, впал в глубокую медитацию, которая стала для меня столь же привычным состоянием, как и состояние активных сверхчувств.
Для чего я всё это делал, если я не смогу удержать такую маскировку, используя лишь своё сознание? А вот в том-то и дело, что я решил перевести эту маскировку в режим подсознательной работы. Как? Используя столь полезный, сколь и опасный навык, как легилименцию… кстати, а использование легилименции на себе разве не называется окклюменцией? Ну, в общем, не особо это и важно. Главное, чтобы всё сработало.
Привычно уже вхожу к себе в разум, просто игнорируя всю свою защиту, которая, кстати, благодаря простому развитию своего навыка легилименции, стала где-то на тридцать-сорок процентов гуще. Отсюда следует вывод, что даже если маг не занимался собственной защитой разума, но при этом чрезвычайно силён в нападении ментального плана, то его разум считать незащищённым от этого нельзя.
В своём разуме я беру кусок воспоминаний, где содержится вся информация о готовом результате аурной маскировки, и, запитывая двадцатью процентами своего резерва, выпускаю в свободное плавание, сопровождая это желанием запомнить и интегрировать в разум на максимально глубоком уровне.
Первая попытка провалилась, но я уже подготовился ко второй, в этот раз зарядив семьдесят процентов от своего максимума и сопровождая это всё тем же пожеланием, надеясь только на то, чтобы это сработало.
Три минуты спустя, я получил отклик. Как можно описать этот самый отклик? Представьте, что вы, ни с того, ни с сего, сидя на ровном месте, взяли, и стали пощёлкивать пальцами, совершенно не обращая на это внимания. Вы совершенно не тратите на это ни капли своего сознательного внимания, но когда обращаете внимание, то понимаете, что раньше с вами такого не было. Здесь примерно то же самое. Я просто почувствовал, точнее, обратил внимание, что я уже полторы минуты поддерживаю созданную мной маскировку.
Выйдя из своего разума, я взглянул на свою ауру. Маскировка поддерживается, но стоит мне приложить самую каплю усилий, и она исчезает. В то же время, стоит мне отвлечься, или просто подумать об этом, как она встаёт на своё место, совершенно не спрашивая моего мнения.
Всё, теперь я просто не могу не признать — менталистика — это мощь!!!
Итак, что мы имеем? На то, чтобы внести в свои привычки небольшие корректировочные дополнения, мне пришлось потратить девять десятых своего резерва, но эффект того стоил, да и ману я восстановлю достаточно быстро. Теперь представляем, что же сможет провернуть опытный и очень хороший менталист. Представлять мне страшно, ибо понимаю, что все мои успехи ничего не стоят.
В какой-то мере я понимаю, что мне невероятно, должно быть, повезло, ибо вот так вот вмешиваться в своё «я», это занятие очень рискованное, которое нежелательно проводить, но сейчас такова ситуация, что стоило рискнуть. Я рискнул и сейчас в своём воображении начинаю хлестать шампанское.
Встав с земли, я почувствовал небольшую слабость в теле — вполне обычное состояние, в случае если маг, точнее говоря, конкретно я, теряет огромное количество маны за короткий промежуток времени. Сформировав пятнадцать энергетических щупов, я присосался ко всем крупным источникам праны, и, немного отпив от них, переходил к другим. Данный способ питание стал давать свои результаты уже через три года, когда я заметил, что деревья-кормушки стали вырабатывать и хранить больше праны. Через семь минут я, полностью взбодрился от передозировки праны и полного резерва маны, которую я так же наполнял и из земли.
