— Это невозможно, — встал с места Семён. — Даже если это так, как проверить эту теорию?
— Искать коды. Кстати, что это такое?
— Коды, исправляющие ошибки? В идеальной системе символы, которые появляются на выходе устройства, декодирующего сигналы на выходе канала (декодера), должны совпадать с символами, которые поступают на вход устройства, кодирующего символы в сигналы на входе канала (кодера). Однако в реальной системе всегда есть случайные ошибки, и назначение кодов состоит в том, чтобы обнаруживать и, быть может, исправлять такие ошибки. Эти коды не могут исправлять любую возможную комбинацию ошибок; они скорее предназначаются для того, чтобы исправлять наиболее правдоподобные комбинации ошибок. Большая часть теории двоичных кодов основана на предположении, что каждый из символов искажается шумом независимо и что, следовательно, вероятность данной комбинации ошибок зависит только от числа ошибок… Это если в двух словах.
— Получается, что эти коды тоже не совершенны? — спросил Савелий.
— Да. Но 99 % ошибок они исправляют.
— А как это может выглядеть в компьютерной игре? Но глазами игрока, а не программиста, — уточнил доктор.
— Игрок это не ощущает никак. Ну, или если очень грубо, то игрок не сможет открыть какую-нибудь дверь, за который пустота. Или перед его машиной упадёт кусок скалы, преградив дорогу, — задумчиво произнёс Семён.
Семён посмотрел на Савелия:
— Господи! Доктор! Ты что, действительно, веришь, что мы просто персонажи компьютерной игры? Ты же образованный человек.
— Только образованный человек способен сомневаться и допускать невозможное!
Савелий показал жестом на кушетку для пациентов:
— Приляг, Семён! Я хочу, чтобы ты вспомнил тот злополучный день в мельчайших подробностях.
— Я не поддаюсь гипнозу, доктор!
— Я не предлагаю тебе гипноз. Я хочу, чтобы ты расслабился.
Семён нехотя расположился на кушетке.
— Закрой глаза и расскажи про тот самый день с самого начала, — спокойным голосом попросил Савелий.
Глава 14
Приятного аппетита!
Семён не взял Таню с собой к доктору. Он сказал ей, что хочет только выбрать время очередного приёма. Поэтому Тане пришлось скучать одной в машине у ворот клиники доктора Хазенфуса. Наконец, ей это наскучило, и она решила попить кофе в расположенной совсем рядом кофейне. Таня отправила СМСку Семёну, где она будет его ждать, чтобы он её не искал, и уселась за свободный столик на открытой веранде. Не успела Таня сделать первый глоток ароматного кофе, как за спиной послышался радостный женский возглас:
— Танечка! Это Вы! Я Вас сразу узнала!
Таня повернулась. Перед ней стояла Кира — «любимая» пациентка доктора Хазенфуса.
— Как Вы чудесно выглядите! Вот что значат чудодейственные погружения в прошлые жизни!
Кира без приглашения плюхнулась на стул рядом с Таней.
— Вы кушайте, кушайте, — залепетала Кира, посмотрев на Танино пирожное. — Я Вас не отвлекаю.
Таня снова поднесла кофе к губам.
— Вы даже, Танечка, не представляете, в какие увлекательные путешествия ведут погружения с Савелием Авигдоровичем! Последние годы, я Вам скажу по секрету, меня преследовала одна навязчивая идея, что в моём мозгу живут черви.
Таня поставила на стол кофе, так и не сделав глоток, и с сомнением посмотрела на Киру:
— А они там не живут?
— Нет! Что Вы! — засмеялась Кира. — Это моя фобия была вызвана эпизодом из одной моей прошлой жизни.
— А! Ну, и славно, — Таня снова взяла чашку с кофе и потянулась за ароматным песочным пирожным, которое просто просилось, чтобы его откусили.
— Я тогда была русским офицером, — продолжала скороговоркой говорить Кира, — пережила химическую атаку немцев. Газы, хлор, знаете ли. Солдаты корчатся в предсмертной агонии, выблёвывая свои лёгкие. Тряпки, которыми обмотаны их лица, пропитаны кровью и рвотными массами. Слезящиеся глаза на смертельно бледных лицах, обезображенных печатью ужаса и боли. Мои глаза тоже залиты кровью, красные волдыри покрывают мои руки и лицо, безумно зудя. Я чешу своё лицо, отрывая от него куски кожи…
Таня снова поставила кофе на стол и глубоко вздохнула, стараясь прогнать подкатившую к горлу тошноту.
