Семён опустил стекло:
— Я прошу прощения за это недоразумение. Надеюсь, Ваш автомобиль не пострадал.
— Выходи, обсос, базарить будем, — грубо с кавказским акцентом произнёс мужчина.
— Моя страховая компания погасит любой ущерб, если таковой вообще имеется, — выходя из машины, сказал Семён.
— А кто компенсирует мне стоимость штанов, на которые я пролил кофе? — незнакомец схватил Семёна за воротник.
— Держите себя в руках, — сказал Семён, пытаясь вырваться из рук мужчины.
Таня резко выскочила из машины:
— Слышь, ты, баклан! Ты кому тут решил свою лоховскую мутку впарить? Думал, под фраера чухонского подставиться? Карася жирного на лавэ развести хочешь? Облом, ПикОвый! Балабас вышел!
Мужчина, державший за шиворот Семёна, разжал пальцы и поправил Семёну одежду:
— Так я. Это, — забормотал он.
— Чё я? Фаршманулся? — Таня решительным шагом направилась к нему.
Проходя мимо второго, такого же растерянного незнакомца, она остановилась, посмотрела на него и поднесла к его лицу свою маленькую ладошку с разведёнными в сторону пальцами в виде «козы»:
— Хиляй в стойло, торпеда! Сейчас я из твоего «разводного» «трубочиста» делать буду!
Мужчина кивнул и скрылся в автомобиле.
Первый кавказец и Семён с одинаковым удивлением и испугом смотрели на Таню. Она подошла к ним.
Таня посмотрела на Семёна:
— Берись за свой бублик и уши не грей! Взрослым надо побазарить!
— Что? — растерялся Семён.
— В машину сядь, — пояснила Таня.
Семён поторопился исполнить распоряжение.
— А ты, Черныш, выбирай, — обратилась она к растерянному кавказцу, — либо ты растворяешься как утренний туман, либо я сейчас чихну на мобилу, и тебе придётся свои любимые штаны отстирывать не от кофе, а от вчерашнего обеда. Ты понял?
— Понял, — поторопился согласиться незнакомец.
Семён в полной прострации смотрел, как его хрупкая Танечка взяла за щеку здоровенного кавказца и небрежно притянула его к своему лицу. Он видел, как тот покорно поклонившись, направился к своей машине, но по короткому окрику Татьяны вернулся назад. Мужчина внимательно её выслушал, ещё раз кивнул и направился к двери Семёна. Семён открыл окно, понимая, что человек хочет ему что-то сказать.
— Прошу прощения за это неловкое недоразумение, — прочеканил кавказец.
— Да не стоит, — пробормотал Семён.
— Семён Владимирович, — поправила Таня.
— Семён Владимирович, — добавил незнакомец.
— Прошу прощения за это неловкое недоразумение, Семён Владимирович, — назидательным тоном произнесла Татьяна.
— Прошу прощения за это неловкое недоразумение, Семён Владимирович, — поправился кавказец.
— А теперь растворяйся, — разрешила Таня.
Незнакомец быстро сел в джип и рванул с места. Таня села в машину.
— Сём! Может, в ресторан заедем? — как ни в чём, ни бывало, спросила она.
Семён в испуге смотрел на неё:
— Танечка! Это что сейчас было?
— Ну, сорвалась. Прости, милый!
— Я не об этом! Ты сама-то понимаешь, что говорила? Я — нет.
— Когда говорила, вроде бы понимала, — ответила Таня.
— Танечка! Ты меня пугаешь своим поведением! — начал говорить Семён.
— Да, ладно, любимый, — перебила его Таня нежным голосом. Она обняла его за шею и, посмотрев в глаза, ласково добавила: — Хорош барагозить! Поехали в рыгаловку!
Аня медитировала, сидя на полу в позе Лотоса, когда раздался голос робота-секретаря:
— С Вами желает поговорить Ваша подруга Вероника. Судя по голосу и сердцебиению, она очень взволнована. Соединить?
— Выведи голограмму! — не открывая глаз, ответила Вероника.
— Аня! Где твой муж? — услышала Аня голос Вероники.
Анна открыла глаза. Перед ней стояла трёхмерная голограмма встревоженной Вероники.
— Привет, Вероника! — произнесла Анна, всё ещё находясь в расслабленном состоянии. — Его Антошка куда-то позвал.
— Куда-то? — встревожилась Вероника. — У Антона треккер блокирован. Посмотри, у твоего тоже?
— Я такими вещами не занимаюсь, — ответила Аня. — Как вернётся, спрошу, где они были.
— Посмотри, пожалуйста, Ань! Я очень переживаю за Антона.
— Да что с ними может случиться, в конце концов? — раздражённо спросила Аня.
— Они могли пойти на «Игру»!
— Нет. Пётр не мог уйти, мне ничего не сказав.
