— Да, вместе? — вскочил Хомчик. — А кто мне делал заманчивые предложения? Кто? Кто обещал полную гарантию и защищенность?
— Ты, Рафаил Яковлевич, сам не промах, — заметил Котенев. — Теперь у тебя чулок набит и кооперативчик, новенькая машинка и сынок в английской школе учится.
— Защищаться надо, — мрачно буркнул Александр Петрович.
— Потребуем защиты от старшего компаньона, — прихлопнул ладонью по столу Михаил Павлович. — А сами будем сидеть тихо и не делать опрометчивых шагов. Я сегодня же свяжусь с ним и договорюсь. Нас не оставят.
— Опять убытки? — горестно вздохнул Рафаил. — Где живем? Никакого покоя деловому человеку.
Он твердо решил для себя свернуть дела и срочно уехать из Москвы подальше. Туда, где есть родня или знакомые и нет приходящих по вечерам уголовников с поддельными ордерами на обыск. Что стало твориться? Нет, Рафаил Яковлевич в подобные игры играть совершенно не собирался — не тот характер и не тот возраст. Если хотите, назовите трусом, но лучше некоторое время праздновать труса, чем потом целую вечность лежать в сырой могилке — не зря же Котенев намекнул, что у посещавших его квартиру могло иметься оружие? Зачем вязаться с такими вещами бедному Хомчику? Но говорить об этом он не станет, нет, не станет. Решил — и помалкивай!
— Наверстаем убыточки, — несколько оживился Лушин. — Главное, бабам своим ни слова! Запаникуют или протреплются, дуры!
Для себя Александр Петрович решил, что все еще не так страшно. Поглощение фирмы более сильными партнерами его не пугало, а что до уголовников, приходивших к Мишке? Когда у человека есть деньги и связи, что стоит нанять, хотя бы на время, надежного отбойщика, готового выкинуть любого незваного-непрошеного гостя за двери, как следует намяв ему бока?
Хорошо, но где гарантии, что нанятый телохранитель не войдет в сговор с какой-нибудь бандой и не позарится на процент от «разгона», как именуют на жаргоне самочинные, незаконные обыски?
Вот незадачка — надо, чтобы и надежный, да еще здоровый, как танк, и владел разными приемчиками. Иначе не справиться. Ладно, поищем, авось найдется.
— Саша, ты, кажется, кофе обещал? — напомнил Котенев.
— Кофе? — переспросил еще до конца не отошедший от своих мыслей Лушин. — Сейчас сообразим. Может, это? — Он выразительно щелкнул пальцами по горлу.
— Кофе! — повторил Михаил Павлович.
— Пожалуйста, — равнодушно пожал сдобными плечами Александр Петрович и, взяв у Хомчика ключ, пошел отпирать двери, чтобы договориться о кофе, еще одной бутылочке коньячка и закусках.
Деловая часть встречи закончилась, можно и расслабиться…
В нагревшемся на солнце жигуленке было жарко и маетно, даже не спасал маленький вентилятор и открытые окна. Парни, сидевшие в машине, часто курили, сплевывая на проезжую часть тягучую, горькую от никотина слюну. Время тянулось медленно, ожидание томило, а обо всем уже переговорено и остается только слушать мурлыкающий приемник.
Заметив вышедшего из подворотни Котенева, один из парней толкнул другого локтем:
— Вышел. Потянемся за ним или возьмем другого?
— Давай за нашим, — нервно зевнул сидевший за рулем.
Они опять замолчали, наблюдая, как Михаил Павлович идет к своей машине, открывает настежь ее дверцы, чтобы проветрить салон, потом не торопясь усаживается за руль.
— Поехали, — скомандовал сидевший рядом с водителем, после того как автомобиль Котенева тронулся с места.
Водитель послушно переключил передачу и тронул «жигули». Дорогой тоже молчали. Впереди мелькал автомобиль Михаила Павловича. Но вот он неожиданно притормозил и начал перестраиваться, мигнув сигналами.
— Куда его леший несет? — выругался водитель.
— Еще одну берлогу покажет, — довольно усмехнулся сидевший рядом с ним. — Прижмись к тротуару, он, похоже, кому-то звонить собрался.
Котенев действительно вылез из машины и вошел в будку телефона-автомата.
Набрав номер и ожидая, пока хитроумный грек возьмет трубку, Котенев нетерпеливо постукивал пальцами по стеклу кабинки.
— Слушаю, — наконец раздался в трубке знакомый голос.
— Добрый вечер, — поздоровался Котенев. — Есть крайняя нужда срочно повидаться.
