Утром я позвонил мистеру Берману. Он был очень недоволен – день был воскресный.
– Ваша супруга подсунула нам липу. В доме нужно менять всю сантехнику. Мы вчера увидели это в гараже.
– А как вы попали в гараж? Известно ли вам, что это подсудное дело – проникать в чужое праперти? Вы уже подписали договор, и завтра мы попробуем разобраться, что там вас не устраивает. В крайнем случае, я уговорю хозяев снизить цену.
– Нас вообще не устраивает этот дом. У нас есть два других варианта, и мы хотим поехать с вами их посмотреть.
– Сегодня выходной, завтра в первую половину дня я занят, так что подходите после обеда. Будем думать, как вам помочь. Но учтите, что договор уже вами подписан.
Леночка тут же села на телефон и дозвонилась до двух агентов, имена которых были написаны на щитах. Они оказались не такими гордыми и согласились приехать в воскресенье. «Business before pleasure» (сначала дело, потом потеха), как говорят американцы.
Наибольшее впечатление произвел дом, который находился напротив собора. Когда мы подходили к нему, из него выходила пара чернокожих покупателей. Это еще больше подогрело страсти. Когда Леночка увидела паркетные полы, дубовые cabinets (шкафы и шкафчики в кухне), барную стойку, она сразу заявила: «Я хочу здесь жить!» Последний удар нанес нам отделанный деревянными панелями бейсмент, с просторным, тридцатиметровым залом. Леночка упорно повторяла:
– Я хочу здесь жить.
– Но он же дороже на 15 тысяч!
– Я думаю, нам удастся снизить цену на пару тысяч, – сказала мисс Барбара, наш риелтор.
– А как же нам быть с мистером Берманом?
– Если вы решили покупать этот дом, то не обращайте на него внимание. В крайнем случае, вы потеряете 500 долларов.
Когда мы покидали этот дом, пришли еще покупатели. Увидев наше волнение, мисс Барбара предложила заехать к нам, взять документы и сразу поехать в ее офис оформить покупку, оплатить аванс и попробовать связаться с продавцами и инспекциями. Мы так и сделали. В понедельник мы зашли к мистеру Берману, и я подарил ему один симпатичный кавказский этюд, чтобы снять напряжение. Он посмотрел на нас весьма подозрительно и поинтересовался, когда мы продолжим наши дела. «Созвонимся», – ответил я.
На следующий день я был в центре города. Меня ждала срочная работа – изготовление массивного кольца на большой палец с ковбойским сложнейшим седлом на нем. Когда я вернулся домой, на Леночке лица не было. Оказывается, мистер Берман, уж не знаю каким путем, узнал о нашей покупке. Он позвонил Леночке и попросил ее зайти, благо его офис был в том же доме, прямо под квартирой девиц легкого поведения. Он был в бешенстве.
– Я узнал, что вы за моей спиной приобретаете другой дом, с другим риелтором.
– Но вы же отказались ехать с нами, а на этот дом было много претендентов. Лучше скажите, как нам забрать наши 500 долларов?
– Об этом даже и не думайте. Вам еще придется выложить немало долларов. Лучше подумайте, где найти хорошего адвоката, я передаю дело в суд.
После этого он, брызгая слюной и размахивая руками, наговорил Леночке еще кучу гадостей, и в финале сказал:
– Вы даже не представляете, сколько неприятностей вас ожидает! Послушайтесь моего совета: бросьте эту затею и вернемся к нашей покупке.
Законов мы не знали, и поэтому были в полной растерянности. Мы дозвонились к Барбаре. Она выслушала нас и порекомендовала не обращать никакого внимания на его угрозы, так как от покупки можно отказаться даже и через месяц после settlement, то есть после оформления покупки.
– Объяснил ли он вам содержание документов, которые вы подписали? – спросила она.
– Нет, он сказал, что мы в них все равно ничего не поймем.
– Don’t worry! Take it easy! – провозгласила она нам святую формулу американцев. – Все это пустые угрозы.
На следующий день курьер принес нам письмо. Если бы оно было написано по-русски, то прозвучало бы совсем как у Бабеля: «Положите, прошу вас, завтра утром под ворота на Софиевскую, 17–20 тысяч рублей. Если вы этого не сделаете, так вас ждет такое, что это не слыхано…» Но оно было написано по-английски, поэтому имело свои особенности. Предлагалось немедленно заплатить офису мистера Бермана 2000 долларов. Угрозы были аналогичными. Барбара сказала не обращать внимания. Через два дня я получил certified mail (заказное письмо) с тем же немедленным требованием дать 2000 долларов и с копией документа, подписанного мною, где значилось, что на ближайший год мистер Берман получает эксклюзивное право на оформление всей недвижимости, которую я решусь покупать. Очевидно, эта бумага была подсунута мне среди сотен других, которые я подписывал. Под письмом стояла внушительная подпись какого-то брокера Вассермана. Барбара сказала и на это не обращать внимания. Если он сунется в какой-нибудь судебный орган с этими делами, то потеряет лайсенс. Потом мы узнали, что в это время у него уже отобрали лайсенс за подобные развлечения.
