* * *
…[окн]о неожиданно распахнулось, и я замер. Поначалу я подумал, что шевалье де Брег меня окликнет и пригласит в дом, но я ошибся. Он приоткрыл окно и продолжал беседовать с аббатом:
– Немного свежего воздуха вам не помешает. Ваши монахи совсем отупели или решили уморить вас раньше положенного срока! Кстати, в одном селении, в коем имел честь бывать, жил один старик, который славился как изрядный сказочник. Меня всегда привлекали такие люди, поэтому я зашёл к нему в гости в надежде узнать интересные небылицы, но он молчал как рыба! Удивившись, я обратился к соседям с просьбой объяснить сие поведение. Мне сказали, что стоит попросить у него денег в долг, и тотчас услышу такую небывальщину, что позабуду обо всём на свете.
– К чему вы клоните, де Брег? – слабым голосом спросил аббат.
– К тому, отче, что вы напоминаете хитроумного старца. Прошу совета, а вы упрямо изображаете глупца, который потчует меня совершенно ненужными вестями. Мне нет дела до монастыря Святой Женевьевы! Мне безразлично, кто займёт ваше место! Всё, что хотел прочитать в вашей библиотеке, уже прочитал. Вот уж никогда не думал, что скажу подобное священнику, но, раздери вас дьявол, подумайте о душе! Я уверен, что вы знаете историю Альбертины де Вердан, но боитесь в этом признаться. В чём причина? Не знаю, но полагаю, что вы каким-то образом виновны в её смерти.
– Вы… – аббат задохнулся и захрипел, – вы смеете обвинять меня…
– Да, святой отец, смею! Вы знаете, что если я узнал имя, то найду способ и докопаться до истины! Не поверю, что вы не знали о подземелье, где до сих пор лежат человеческие останки, лишённые милости христианского погребения!
– Подите прочь!
– Может, облегчите свою душу признанием?
– Решили меня исповедовать? – Аббат пытался засмеяться, но зашёлся тяжёлым кашлем.
– Почему бы и нет? – буркнул Орландо. – Я лишь простой мирянин, которого не удивишь описанием грехов, каким бы длинным оно ни было. Не прошу же раскрыть тайну де Буасси! Этим занимается отец Раймонд, и уверен, что он скоро найдёт ключ ко всем загадкам.
– Ну уж нет…
– Поживём – увидим.
– Орландо, зачем вам всё это?
– Неприкаянная душа Альбертины де Вердан не даёт покоя. Она просит о милости.
– Что?! – захрипел аббат, но тотчас взял себя в руки. – Милости? Закажите мессу!
– Идите к дьяволу с вашими мессами, святой отец! Вы прекрасно знаете, что здесь нужно нечто иное! Ваши разжиревшие святоши не способны прогнать бродягу, а что уж говорить о привидениях и призраках! Мне нужно знать всю историю, дабы найти экзорциста, который сможет провести обряд очищения и освободить эту душу.
– В нашей провинции такого нет, а я уже не смогу помочь, – может, мне и показалось, но в голосе аббата мелькнула лёгкая горечь.
– Ну и чёрт с вами, святоша! Подыхайте с грехами. Если нет экзорциста, то обратимся к ведьмам. Они тоже умеют это делать. Я даже знаю, где найти одну из них. Есть одна милая старушка из Фортенси.
– Вы сошли с ума?!
– Возможно. Но это уже не ваше дело. Прощайте.
Хлопнула дверь, послышались торопливые шаги. В темноте мелькнула тень и раздался тихий голос Орландо де Брега:
– Жак? Вы там не заснули? Идёмте, нам нужно кое-что обсудить.
– Мне кажется, шевалье, вы были непозволительно грубы с отцом настоятелем!
– Как бы не так! После всех игрищ, в коих мы успели принять весьма деятельное участие, мне безразлична судьба этого мнимого святоши! Его ослиное упрямство, будь оно проклято, лишний раз доказывает верность моих предположений!
Наша беседа, начавшаяся на улицах Баксвэра, продолжилась в заведении мастера Гая, где мы заказали скромный ужин, состоящий из кувшина вина, жареной пулярки и чечевичной похлёбки. Людей в заведении было довольно много, а посему мастер Григориус был сильно занят. Пожелав нам хорошего вечера, он удалился, дабы присмотреть за кухонной братией, которая, по его словам, так и норовит испортить готовящиеся блюда.
– Вы уверены, что аббат знает о судьбе Альбертины? – приступив к трапезе, спросил я.
– Знает? – фыркнул Орландо де Брег. – Я подозреваю, что он сам и устроил эту бойню!
– Погодите, шевалье! Вы говорили, что аббат выступал против бессмысленных казней, и даже рассказывали о некой Саллической правде…
