Он и Роберт остались у догоревшего костра.
- Могу я звать тебя Бобом?
- Конечно. Смотри, какой красивый закат вдали.
- Да, - Фрэнк посмотрел туда.
- Еще я приехал сюда, потому что здесь остались кусочки природы. Именно кусочки - в виде загородных парков и этого чудесного неба. В крупных городах совсем по-другому - там царит вечный смог. Здесь не так.
- Да, это верно.
- Знаешь, Фрэнки, я сразу увидел в тебе нечто такое, что отличает тебя от остальных.
Фрэнк вопрошающе поднял брови.
- Да-да. Я говорю не с точки зрения работы или карьеры. Это совершенно другое.
- А с какой точки зрения? Я обычный человек, Боб.
- Нет, ни в коем случае! Обыватели тешатся этим, позволяя растрачивать себя на дешевую жизнь и размениваться по мелочам. Ты... есть в тебе что-то от Бога...
Фрэнк не верил в Бога, и потому усмехнулся.
- ...и это позволит тебе сделать что-то великое. Ты не создан для работы в офисе.
- Нет, Боб, я - математик. Я всю жизнь был математиком.
- Но одно другому не помеха. И потом, возможно, ты - лирик, но не хочешь себе в этом признаваться.
Фрэнку стало как-то неуютно. Он заерзал на траве.
- Послушай меня, старика.
- Боб, не говори так. Тебе всего-то шестьдесят. До пенсии еще целых пять лет.
- Я знаю, но я начинаю сбрасывать себя со счетов. Лучше поговорим о тебе - вся жизнь перед тобой.
- Брось, я уже немолод.
- В свои тридцать два и я так думал. Но ты выслушай. Ты должен прислушаться к себе. Понять, чего хочет твоя душа. Понять, что в ней заложено - и, исходя из этого, выбрать занятие.
- А если я не смогу понять? Откуда мне знать? Я же не пророк!
- Должен быть подходящий случай. И еще. Я хочу выбрать тебя наследником - передать тебе все свои знания. В твоей душе есть ростки, которым нужно пробить стандарты, пробить обывательство. Мой учитель так же думал обо мне. Он был из России. Великая страна - Россия!
- Я бы сказал - великие соперники!
- Вот видишь, ты снова поддаешься стандартам. Образ врага нужен человеку, чтобы подстегивать его и устрашать. В России сейчас сидит у костра где-нибудь в провинции такой же, как и ты, человек, имеющий красавицу-жену, сына, несколько верных друзей, и он - человек! Мой учитель вкладывал в меня чувство любви к людям. В человека надо верить. Сейчас, в такое время нам трудно это понять, но это так.
Фрэнк хлебнул виски.
- Ладно, надо отвлечься. В конце концов, сегодня радостный повод, - заключил Боб.
- У меня дома медиа-центр, - начал Фрэнк. - Если у тебя есть какие-нибудь игрушки, мы могли бы поиграть по сети.
- Отличная идея! - Боб молодецки вскочил, бережно уложил гитару на скамейку поодаль и отправился в дом. Он вернулся с целой стопкой стекляшек - диски давно ушли в прошлое, и информация хранилась на по-особому обработанном стекле маленьких круговых размеров.
Крадучись, они перешли улицу и зашли домой к Фрэнку. Он включил питание медиа-центра.
- Честно скажу, что еще ни разу не играл по-настоящему. Только в шахматы.
- Да, на такой шикарной приставке надо не в шахматы играть, а в различные иллюзии. Думаю, вот эти гонки нам подойдут, - Боб протянул Фрэнку стекляшку, заключенную в разрисованный пластиковый пакет. - Знаешь, я их все пока что оставлю у тебя, потом заберу.
- Отлично, - обрадовано произнес Фрэнк, загружая игру, - ну, прошу садиться и надевать очки и перчатки. Сейчас поищем соперников по сети. Будем играть двое на двое.
- Я пока музыку поставлю, - Боб неудачно выхватил из своей стопки один из носителей, так что пластиковый пакет упал на пол. Фрэнк поднял его. Было написано:
Плутоний
- О! А это что? - спросил Фрэнк. - Стрелялка, да? Или стратегия?
Боб помедлил с ответом, затем шепотом спросил:
- Ты когда-нибудь слышал о проекте "Плутоний"?
- Проект? Нет, а что это?
Боб облегченно вздохнул и засунул злосчастный носитель в середину стопки.
- Так, ерунда... Я поставлю Бетховена. Ты не возражаешь?
- Бетховен... если честно, не помню ни одного его произведения. Раньше очень его любил, а теперь...
