Открыв глаза, мне показалось, что взорвалась целая вселенная, и меня ослепило этой вспышкой.
Непередаваемые ощущения, словно сразу десяток папарацци тычут мне в лицо своими фотоаппаратами, пытаясь ослепить фотовспышками.
Боль в теле еще присутствовала, но уже не была такой сильной, как раньше. Попытался встать и понять, где я нахожусь.
Ага… Десять раз получилось это у меня. Ни черта не видно, весь мир в полосках.
Попытался написать кому-нибудь сообщение, но ничего не вышло, я просто ничего не видел. Хотя, едва различимые мигающие элементы какие-то есть. Скорее всего, это системные сообщения, которые мне еще требуется прочитать.
— Мама, он проснулся! — завопила Лиза рядом со мной.
Какое это облегчение понимать, что я дома. В один момент силы покинули меня, и я облегченно упал на кровать. Можно расслабиться, я дома. Потом в комнату вбежала Полина, а за ней и Катя.
Что там началось… Меня мягко песочили не меньше часа. Я узнал о себе много нового, особенно про свои задания, связанные с риском. Когда они поняли, что свою норму выполнили, то их настроение резко изменилось, и меня стали жалеть. Второй вариант мне понравился куда больше. Подушечку взбили, водички принесли, спросили, где болит и куда приложить лед.
— Как вы тут жили без меня, не скучали? — спросил девушек, морщась от боли. Горло болело и даже говорить было трудно, гадское зелье…
— Скучали, конечно, и переживали… Особенно, когда тебя, всего побитого, вынесли из портала, — говорит Катя, а Полина поддакивает.
Жора — красавец!
— Дайте Жорику двойную пайку, он это заслужил, — раз меня вытащил, то действительно заслужил.
— Хорошоооо… — быстро согласилась Полина, и поспешила сменить тему.
Дальше я им рассказывал о задании, и что пришлось мне пережить.
— Как знала, что он там с новой бабой возится, — оказалось, что все это время у двери бесшумно стояла Лифаэт.
Блин, я теперь чувствую себя беспомощным ребенком. Меня можно взять голыми руками.
— Лифа, если хочешь меня победить, то у тебя сейчас есть хорошая возможность, — люблю ее дразнить. — Через некоторое время я восстановлюсь, и кто знает, когда она вновь появится.
— Пф-ф-ф… Я еще с инвалидами только не дралась…
А это она зря… Пока я слаб, можно высказать мне все, что она думает обо мне. Я бы не упустил такой возможности на ее месте.
— Кстати, девушки! У меня кое-что для вас есть, — вытянул руку над кроватью, и стал призывать из инвентаря всякие золотые украшения.
Непонятно, зачем им в таком мире украшения, но они были счастливы.
— И для меня тоже есть? — с подозрением спросила Лифа, не спеша подходить к кучке побрякушек.
Ну, а что ей ответить? Скажу нет, еще покусает. А мой защитник Жора где-то жрет.
— Для тебя тоже, — кивнул ей присоединиться к общему веселью.
Она не заставила себя долго ждать, и стала там рыться. А я лежал и слушал довольные разговоры девушек насчет украшений. Ничего не понял, но было очень интересно.
— А мы можем выбрать все, что угодно? — спросила меня Полина.
Она, наверное, еще не может поверить, что такие ценные и красивые вещи могут достаться им просто так.
— Все они ваши, — без задней мысли сказал, а потом подумал. — Кроме обручальных колец, если там такие есть.
— Поздно!!! — даже не расслышал, это два голоса или три.
Ай, плевать… Все равно ничего не понимаю, и не считаю сейчас это проблемой. Мне бы как-то вернуть себе зрение.
На следующий день зрение так и не изменилось, а ко мне пришли первые посетители.
Комбат был очень сдержан и мягок, и часа полтора я слушал, как он устал от моих выходок, и как он поражен моей суперспособностью находить себе проблемы на ровном месте.
— Ладно, ты убиваешь рабов Уруса пачками, но сына его зачем было трогать? — обреченно, под конец, спросил меня Комбат.
Нет, он не был расстроен тем, что Урус теперь не отстанет от нас. Его удивляло, что я даже не раскаиваюсь и рассказываю ему о своих приключениях с большим энтузиазмом.
