Он подошёл к окну, открыл створку. Из окна потянуло жаром прогретой улицы. Вышел через окно сразу в открытую дверь серебристого автомобиля. Через пару секунд автомобиль опустился до первого этажа и умчался прочь.
— Вот… Не доиграли нормально, — обижено сказал Димон, отодвигая клавиатуру. — Лёха, может ты со мной сыграешь?
— Я бы рад, да дела ждут. Нужно срочно решить вопрос — что делать с расой спецов…
— А что с ними делать? — небрежно спросил Димон. — Гнать в шею, этих мутантов-переростков. Я бы их на далёкую планету отправил и пущай там живут и никого не стесняют своим присутствием. А то ведь было время, я чуть работу из-за них не потерял.
— Я тоже, — ответил я. — Но нельзя же так! Они же дети человечества.
— Нелюди они, вот кто.
Как я и предполагал, через несколько секунд пошёл дождь. Обильный, прохладный весенний дождь. И мне пришлось надеть куртку. Раскрыл зонт. Но капли дождя всё равно стекали по монитору и били по клавиатуре, мешая мне работать. Сам компьютер при этом работал исправно.
'Научились делать!' — отметил я про себя и решил, что пора выпить кофе.
Я открыл дверь… Нет. Я не успел схватиться за ручку — она сама распахнулась, как только я начал к ней подходить, и увидел зеленовато-серое море Урвальда. Дверь оказалась порталом.
В этом мире дождя не было. И мне пришлось снова снять куртку, сложить дождь и отряхнуть намокшие волосы. Альман светил нестерпимо ярко и мой загар мгновенно начал покрываться не только потом, но и пупырышками первых ожогов. Кожа приобрела красновато-коричневый цвет. Я понял, что долго на улице не могу находиться, так как сегодня не принимал эллийские ванны. Поспешил зайти в ближайший небоскрёб. Встал на тротуар — он начал очень медленно передвигать меня. Я подумал, что если так будет продолжаться дальше, я весь сгорю. Ожоги на руках уже набухли и начали лопаться как мыльные пузыри. Прикрывать их курткой уже было бессмысленно, она сама быстро расплавилась, налипла на пальцы и на рубашку, свисала чёрным жидким месивом.
— Ну, давай же быстрей вези! — почти прокричал я тротуару.
И словно услышав меня, он ускорил свой темп и, наконец, довёз до входа в небоскрёб. Я спешно забежал вовнутрь. Кожа уже начала осыпаться с рук. Оголились вены, жар шёл по телу.
'Вот чёрт! — обругал я себя, — нафига мне понадобилось кофе под дождём?!'
В вестибюле оказался круглый стол. Я понял, что через него смогу заказать себе злополучный кофе и возможно даже майонез, чтобы обмазать руки, говорят, помогает от перегрева. Подошёл. Попробовал использовать сенсорную панель. Но вместо кофе я получил фрукты.
'Нужен камтик', - догадался я. И полез в карман брюк, — его мне вчера как раз и дали'.
Достал белого жучка. Мелкий и проворный, он суетился у меня в ладони и норовил выпрыгнуть. Почерневшими пальцами я пропихнул его себе в левое ухо. Там он весело заёрзал и начал прорубаться через барабанную перепонку вглубь. Я чувствовал, как он медленно продвигался внутрь уха всё глубже и глубже. От этого меня передёрнуло. Преодолев весь слуховой канал, он добрался до мозжечка и начал двигаться между извилинами мозга под моей черепной коробкой в поисках нужного места. Наконец, добравшись до центра мозга, он успокоился и принялся за работу.
Весь этот процесс был неприятным, хоть и безболезненным, но когда чувствуешь, что внутри головы что-то движется, копошится, становится просто не по себе, начинает мутить.
Я попробовал мысленно заказать кофе и майонез. Через две секунды оба предмета были на столе.
Я обмазал руки майонезом. А кофе вылил в лицо, чтобы смыть налипший пот.
Через минуту, или даже раньше, майонез впитался в остатки кожи и стал самой кожей. Такой же бледной, какой была раньше. Ожогов больше не было. Это меня обрадовало.
Но была проблема: как вернуться обратно в Питер, в свой офис? Нужно было выйти на улицу и пройти к побережью моря. А от этого кожа опять может сгореть…
Я мысленно вызвал лифт. Он сразу подъехал и остановился возле меня. Зашёл в него. Направился на верхний этаж небоскрёба. Он послушно повёз меня, по вестибюлю, коридорам, нескольким комнатам. Я даже увидел, как работают жители Урвальда — они спали на узких кроватях, а подвижные механизмы возле них штамповали продукцию. Лифт начал перебираться по лестнице всё выше и выше, пока не добрался до шпиля здания. Я подумал, что таким образом можно добраться и до самого портала и приказал направиться лифту прямо туда. Лифт послушно спрыгнул со шпиля, мягко приземлился на зелёный газон и двинулся вдоль тротуара к побережью.
