— Должно быть, из гордости.
— Гордыня до добра не доводит, — некстати заметила Мэдж.
— При встрече я ему мозги прочищу, — посулил Тед. — Делать драму из такой ерунды! Что значит в наше время потерять работу? Я сам ее в любой момент могу потерять.
— Лучше не надо, — сурово предупредила жена.
— Шучу, — рассмеялся он, чмокнув ее в щеку.
— Какой шутник!
Невозможно дождаться, когда они уберутся отсюда. Совершенно не хочется, чтоб торчали на кухне в ее доме, ели ее печенье и пили ее кофе. Не хочется слушать любовную перепалку.
А они все сидели, сидели, сидели. К полудню кофе и печенье практически кончились. Сказать было нечего.
— Он вернется, — заверила Мэдж.
— Конечно, вот увидишь, — подтвердил Тед.
— Виктор вовсе не склонен к самоубийству, — добавила она.
— Ни в коем случае, — согласился он.
В дверь позвонили.
Джоан открыла, не выглянув в окно.
На лестнице стояли двое мужчин в штатском.
Один представился сержантом Миком Бреттом, другой констеблем Полом Баджером. Попросили разрешения войти.
Джоан познакомила детективов с Тедом и Мэдж, добавив, что те уже уходят.
Мэдж обещала вечером позвонить, узнать, как дела.
Тед чмокнул Джоан, велел не беспокоиться — Виктор вернется.
— Обязательно, — горячо воскликнула Мэдж.
— Я бы предложила вам кофе, да молока нет, — обратилась Джоан к детективам. — Если согласитесь на черный…
— Спасибо, миссис Смайли, не хлопочите, — сказал сержант Бретт, крупный мужчина с бритой головой в форме мяча для регби.
Веселый улыбчивый констебль Баджер, с мальчишеской физиономией и современной стрижкой, тоже отказался.
Она усадила их на диван в гостиной, унесла поднос с кофейными чашками и блюдом с крошками от печенья, громко извинилась с кухни:
— Даже печеньем не могу угостить. Если вечером зайдете, куплю новую пачку.
Вернулась и села напротив них.
— Из местного отделения обратились к нам, в уголовную полицию, с просьбой провести следствие по делу об исчезновении вашего мужа, — начал сержант Бретт.
— Ох… Очень хорошо, правда?
— Ну, — промычал он, — хорошо, что полиция забеспокоилась насчет мистера Смайли.
Джоан демонстративно вытерла глаза и зашмыгала носом.
— Я ужасно волнуюсь. Ужасно боюсь за бедного любимого Виктора. С ума схожу.
Сержант Бретт вытащил блокнот.
— Мы хотим задать несколько вопросов.
— Пожалуйста, — кивнула она.
— Первый насчет мобильного телефона вашего мужа. Вчера при заполнении официального бланка в брайтонской полиции вы говорили, что с вечера понедельника неоднократно пытались до него дозвониться. Помните?
Во рту вдруг пересохло.
— Д-да…
— Получена распечатка звонков на его телефон. Зарегистрирован лишь один вызов с вашего мобильника. Прошлым вечером. А с домашнего телефона ни одного. Как это объяснить?
Голова пошла кругом, кожа покрылась липким потом, глаза стрельнули на открытую дверь. Там что-то точно мелькнуло. Детективы тоже взглянули, ничего не увидели.
— Э-э-э… Дело в том… — Джоан помолчала. — Понимаете, тут какая-то ошибка. Я без конца звонила. Должно быть, в телефонной компании ошиблись.
Констебль Баджер опять посмотрел на открытую дверь. Джоан удержалась и не посмотрела. Не стоит проявлять беспокойство. Слегка отвлекшись, констебль вновь обратился к ней:
— В данный момент в доме еще кто-то есть?
Джоан затрясла головой.
— Никого.
— Точно?
— Абсолютно. — Она еще раз покосилась на дверь.
— Может, у вашего мужа есть другой телефон с другим номером? Может быть, вы на него звонили?
Джоан опять помолчала, лихорадочно подыскивая нужный ответ. Желудок подпирал к горлу, как в скоростном лифте.
— Другого нет. Я просто не понимаю…
Сержант Бретт сделал пометку в блокноте, перевернул страницу.
— Приходившие к вам прошлым вечером полицейские спрашивали о белом фургоне на вашей подъездной дорожке. Вы ответили, что это фургон сантехника. Правильно?
Желудок скрутил спазм. Видно, все оборачивается против нее.
— Да. Он принадлежит сантехнику.
Сержант просмотрел свои записи.
— Этот фургон принадлежит фирме «Майл оук», выпускающей электрическое оборудование. Она и сантехникой занимается?
— Возможно, сантехник взял его напрокат, — с дрожью в голосе пролепетала Джоан. — Поэтому так поздно работал, — добавила она. — Его фургон сломался, он поздно приехал.
