За время своих почти двухгодичных странствий по Малой Азии Ибн Баттуте не раз довелось быть гостем ахиев. В своих воспоминаниях он подробно воспроизводит быт обителей и нравы братьев. Его описания — ценнейший источник информации о социальной жизни Малой Азии XIV века.
Обитель, которую Ибн Баттута посетил в Анталье, по всей видимости, принадлежала весьма зажиточному и влиятельному братству. Ибн Баттута сообщает, что полы обители были устланы великолепными коврами византийской выделки, внутренние помещения освещались яркими люстрами из иракского стекла. В зале, где ахии устраивали сходки и дружеские трапезы, на изящных треножниках покоились начищенные до блеска медные светильники — байсусы.
В собрании ахиев Ибн Баттуту встретили юноши в длинных кафтанах и плоских шапочках — калансувах из белой шерсти; за кушаком каждый из них носил огромный, в два локтя длиною, кинжал в серебряных ножнах.
Раскланявшись с Ибн Баттутой, парни стали усаживаться на ковер. При этом они снимали шерстяные калансувы, оставляя на головах маленькие блестящие кольчужки.
Дружеская трапеза, в которой на правах гостя участвовал Ибн Баттута, затянулась далеко за полночь.
«Когда все расселись, — пишет Ибн Баттута, — принесли много еды, фруктов, сладостей, стали петь и танцевать…»
С выездом из Антальи началась почти двухлетняя малоазиатская одиссея Ибн Баттуты. «Книга путешествий» не дает представления об истинном маршруте странствий Ибн Баттуты по Анатолии. Учитывая, что свои воспоминания наш путешественник продиктовал много лет спустя, понятно, отчего он временами допускает неточности, нарушает временную и географическую последовательность в описании городов и событий. Если точно следовать маршруту, предлагаемому Ибн Баттутой, получается, что он за один переход покрывал расстояние между городами, находящимися в разных частях страны, тогда как города, лежащие рядом друг с другом, встречаются у него в разных местах повествования.
Не будем придавать этому особого значения. Предоставим ученым заниматься выяснением подробностей маршрута Ибн Баттуты, а сами присоединимся к нему на пыльной дороге, ведущей из озерной крепости Гюль-Хисар в город Ладик, древнюю Лаодикею-на-Ликосе, развалины которой и сегодня можно увидеть в степи, в пяти километрах от турецкого города Денизли.
Дорога называется Кара-агач, что в переводе с турецкого означает «черное дерево». Вокруг зеленая степь, где пасут свои стада кочевники-туркмены. Нестерпимо печет июньское солнце. Тяготы дневных переходов усиливает запрет на питье и еду: начало июня 1333 года совпало с мусульманским месяцем рамаданом. Дремлют, покачиваясь в седлах, длинноусые стражники, посланные правителем Гюль-Хисара Мухаммедом Челеби для охраны путников от степных грабителей. Подрагивают привязанные к лошадиным шеям пыльные кутасы — тигровые хвосты, оправленные серебряными кольцами, — награда воину за его доблесть в бою. Фыркают, отмахиваясь хвостами от надоедливых слепней, облезлые вьючные ишаки. Ибн Баттута тоже дремлет, вцепившись потными руками в луку седла, ноги в такт движению покачиваются в стременах.
Но спокойствие обманчиво. С минуты на минуту безмятежную тишину степи может разорвать пронзительный свист, и со всех сторон вылетят на дорогу невесть откуда взявшиеся разбойники — гермияне в мохнатых черных шапках и с пиками наперевес.
Гермияне, промышляющие разбоем на торговом тракте, наводят страх на всю округу. Побаиваются их и стражники — пазванты. Встрепенувшись на шорох птицы, выпорхнувшей из густой травы, они испуганно таращат глаза, крутят головами, пытаясь угадать, где таится опасность.
На сей раз аллах будет милостив к маленькому каравану. В первых числах июня 1333 года Ибн Баттута со своими спутниками благополучно доберется до Ладика, который турки называют Дун Гузлу, что означает «город свиней».
Ладик, по описанию Ибн Баттуты, «большой и красивый город». Город славится производством золототканых одежд. Их выделывают светловолосые румийские мастерицы, которым городские власти предписывают носить высокие тюрбаны. Мужчины, как правило, носят белые или красные колпаки. Это указывает на их христианское происхождение. Обычай выделять христиан и иудеев, вменяя им в обязанность носить одежду определенного покроя и цвета, был широко распространен по всему мусульманскому Востоку.
