– Скажи мне, что ты об этом думаешь? – поинтересовалась у Калеба.
– По поводу твоей теории? Знаешь, Диего как-то мне сказал, что все, что происходит, происходит не случайно. Раз уж мы Хранительница и Воин, значит, твое предположение о том, что аналитики не в состоянии просчитать нас, может быть верным.
– Думаю, само время защищает нас. Помнишь, как в той истории с хранилищем?
– Если это так, тогда у нас преимущество, о котором мы ранее и подумать не могли.
– А еще это означает, что нам придется действовать самим, а если и вмешивать кого, то только косвенным образом, – грустно произнесла я.
Перспектива вырисовывалась совсем не веселая.
– Конечно, это риск, и в первую очередь для нас, но если мы сплетем хорошую паучью сеть, все может получиться. Не боишься?
– Моя жизнь в последнее время напоминает опасный квест, где за каждым поворотом меня поджидает убийца. Так что ничего нового. А ты?
– Я три дня назад составил завещание.
Внутри все дрогнуло.
– Зачем?
– А зачем обычно составляют завещание? – усмехнулся творец.
– Не увиливай!
Во мне поднялась невообразимая паника, сродни отчаянию. Страх от возможности потери заполнил меня всю, порабощая разум.
– Вера, ну что ты! – меня обняли и крепко прижали к груди. – Ты ведь знаешь, всякое может случиться. А творцы, так те еще с пеленок должны его писать. Раньше мне было незачем, а теперь вот появилась причина.
Я замерла у него в руках и, пытаясь сморгнуть набежавшие слезы, спросила:
– Кому ты все оставил?
– Ну, некоторую сумму Диего, немного тем слугам, которые давно у меня работают, пожертвование в фонд помощи бездомным животным…
– Калеб!
– Тебе, тебе. Вот оно, лучшее доказательство любви! – провозгласил творец и, переведя на меня взгляд, начал отступать назад. – Ты не рада?
– Я?! – хрипло спросила я, пристально следя за Родригесом. – Очень рада! Иди сюда, родной, сейчас я покажу тебе всю радость, которую испытываю.
– Не надо, – замотал он головой.
– Надо! – и я кинулась на творца.
Через какое-то время, набегавшись и надурачившись, мы снова стояли у ограждения смотровой площадки, Калеб обнимал меня и прижимал спиной к своей груди.
– Все будет хорошо. Нас двое, он один, – приободрила я Калеба.
– С тобой победа нам обеспечена, – подмигнул он и получил тычок под ребра. – А если серьезно: ты прямо веришь, что мы справимся?
– Конечно.
– Врушка!
– А вот и нет!
– Что ж, тогда заключим индейское соглашение – используем давнее поверье Южной Америки.
Я настороженно покосилась на творца.
– Что, танцы с бубнами, голыми, ночью, на Богом забытом озере?
– Нет, но этот метод тоже сильно мотивирует к выживанию. Мы обязательно его опробуем. Но я сейчас о другом. Если мы останемся в живых, ты мне пообещаешь кое-что.
– Почему я тебе?
– Ну, ты же уверена.
– Ладно, слушаю.
– Как только победим, ровно через неделю ты выходишь за меня замуж, а какой будет наша свадьба, выбираю я.
– Хорошо хоть, не медовый месяц! Крокодилы могут и не пережить такой радости.
– Ты часто недооцениваешь мою фантазию.
– Этого-то я и опасаюсь, – тяжело вздохнула я.
– Ну так что? Решайся, – Калеб протянул мне свою руку ладонью вверх.
И я решилась. Положила свою сверху, ее крепко сжали и поднесли к губам.
– Вот и прекрасно. Теперь, при наличии такого стимула, победа однозначно будет за нами.
– Тогда пора расставлять сети, – посмотрела я на Калеба.
– Пора, – кивнул он мне.
И я позвонила нужному нам человеку.
– Алло?
– Привет, ба! Мне нужна твоя помощь.
* * *
Через пять часов после событий в Долине Царей
Я и Калеб сидели на ужасном оранжевом ковре в моей комнате и смотрели на три голограммы, зависшие перед нами, а вот они осматривали мое жилище, к которому я уже успела даже как-то привыкнуть.
Выражения лиц трех творцов были непередаваемы, я-то успела и подзабыть, какое впечатление производит комната на неподготовленного человека.
– Они что, поселили тебя в этом?.. В этой?.. – Бабушка медленно закипала.
– Анастасия… – начал Калеб.
– Ты обещал о ней позаботиться и позволил им?..
– Ба! Поверь, эта комната еще не самая плохая!
Бабушка посмотрела на меня с подозрением.
– Хочешь сказать, остальные еще хуже?
