Когти огромной зверюги полоснули по пятой точке, послышался треск ткани, а следом за ней мой удар шокером. Второй волкодав упал на пол.
Стараясь отдышаться, я не стала рассиживаться, а бросилась собирать золото в мешок. Нужно торопиться, отведенное мне время уже на исходе.
Когда я выбралась на крышу и, осторожно ступая, балансировала с мешком на плече, увидела на подходах к дому Калеба. Первой части нашего клада у него видно не было. Неужели отнес? Он что, по воздуху летает?
– Готова? Помочь?
– Не стои… А-а-а-а!
Поскользнувшись, я проехалась по крыше и упала вниз, прямо на находящийся там сарай, проломила по пути соломенную крышу и приземлилась внутри.
– Ауч!
Прямо передо мной возник пятачок и тут же ткнулся в лицо, холодный, хорошо хоть не мокрый. Поняв, что лежу вся в золоте в свинарнике, я почувствовала, что моему «счастью» нет границ. А запах! Что может быть хуже?!
Но когда рядом с пятаком появилось лицо Калеба, который с тревогой вглядывался в меня, я поняла: мы были на самом дне.
– Ты как?
– Плохо. Я в свинарнике, в грязи и мечтах, хорошо еще не вляпалась в экскременты. Бывало и лучше.
Творец вздохнул, собрал золото в мешок, поднял меня и, перекинув через плечо, направился к выходу. Надо же, не побрезговал. Какой мужчина!
– А я предлагал помочь.
– Я с пятнадцати лет выполняю задания одна. Это ты во всем виноват, отвлекаешь меня!
– Конечно, как скажешь.
Не выдержав, я шлепнула его по тому, до чего дотянулась, – по попе.
– Не заигрывай со мной. Когда ты в таком виде, я все равно не поддамся. Хотя у тебя замечательное нижнее белье. Через дырки, оставленные собачьими когтями, его можно прекрасно разглядеть.
– Р-р-р!
Добравшись до кладбища и сбросив золото в яму, Калеб застыл, раздумывая о чем-то.
– Что-то случилось?
– Да вот думаю: отправить тебя следом или не стоит?
После его слов у меня тоже появилась тема для размышлений.
– Обиделась? – поинтересовался творец после пары минут тишины.
– Да вот думаю: осознаешь ли ты, что моя подготовка ничуть не хуже, чем твоя?
– В каком плане?
Вместо ответа я сильно ущипнула Родригеса за пятую точку и, воспользовавшись его растерянностью, дернулась назад, попутно толкая его вниз.
Яма радостно распахнула нам свои объятия.
* * *
Я стояла в космопорту и, нервничая, ждала, когда приземлится машина дальнего следования. В отличие от легкового транспорта, эти могли летать выше и быстрее, легко преодолевая расстояния между континентами и перевозя при этом приличное количество пассажиров.
– Вера, о чем ты переживаешь? – поинтересовался Калеб, который сидел рядом со мной в зале ожидания. – Перелет совсем не страшный.
Посмотрев на своих коллег, которые отправлялись с нами, я подумала, что не одной мне не по себе. И почему Ратский не мог поехать с нами? В итоге, помимо команды обеспечения безопасности, летим мы, пятеро творцов.
– Я не перелета боюсь.
– Тебе некомфортно из-за того, что ты отправляешься в другой филиал корпорации? К конкурентам? – спросил Роберт, сидящий по другую руку. – Так ты не переживай, нам всем сейчас не до соперничества, и беречь мы тебя будем как зеницу ока.
В кои-то веки глава безопасности Западного филиала оставил своих птенцов, чтобы приобщиться к нашему обществу.
– Нет, – упрямо сказала я.
– Тогда почему ты переживаешь?
Калеб не спрашивал, он знал.
– Что, если у нас не получится?
Оба моих собеседника поняли меня без слов, но ответил Родригес.
– Ты помнишь основные законы Лемнискату?
Я вздохнула.
– Творцу нельзя знать свое будущее или прошлое, а вернее то, что именно он будет совершать и как поступит. Творцу нельзя видеть самого себя, если он перемещается в одно и то же время дважды. Потому что и в первом, и во втором случае могут измениться события, а это повлечет непоправимые перемены в истории и людях.
– Люди – ключевое звено вселенной, – хмыкнув, продолжил Калеб. – Перемены в ходе истории и в событиях вы отследить не в состоянии, только итоги. Окружающие вас люди останутся с вами, но никогда не будут такими, как прежде.
Я удивленно посмотрела на творца, он точь-в-точь повторил то, что говорили нам. Они что, все берут информацию из одной книги?
