Проголосовали. За введение внешнего управления – единогласно. За внешнего управляющего от балуевской команды – большинство, обещанная Балуевым поддержка областной администрации состоялась. Против голосовал пенсионный фонд.
В октябре суд из трех человек во главе с судьей-фокусником выявил очередную нелепость: временный управляющий Захаров не имел права исключать долги «Гамме», это может делать только суд. Отметив также его мелкие нарушения, суд потребовал провести повторное собрание кредиторов, а свое заседание отложил на месяц.
Офицерские вдовы сами себя высекли. Балуевцы – потому что победили и без долгов «Гаммы», имели большинство голосов: перебдели (а ведь сказано у Козьмы Пруткова: «Бди, но не бзди»). Не влезли бы с «Гаммой», у конкурентов не было бы оснований для пересмотра. А дальше при своем внешнем управляющем решили бы все дела в свою пользу.
Конкуренты (корабелы) сработали неграмотно, надо было до суда по банкротству подавать иск на непризнание долга. Теперь они такой иск подали.
Другая судья, не участвовавшая в деле о банкротстве, удовлетворила их иск: «запретить реализовать право кредитора при голосовании». Запомните текст: здесь не хватает одной фразы.
На следующем собрании кредиторов корабелы одержали большую победу. Прибывший из Питера представитель администрации перешел на их сторону. Когда это выявилось на первых же процедурных вопросах, Нур попросил сделать перерыв и позвонил Балуеву.
— Надо сорвать собрание, — ответствовал он.
Как это сделать при оставшихся у них мизерных процентах? Продолжили собрание. Полный разгром.
Колесов припомнил любимый анекдот. Пошел мужик в публичный дом, вошел в коридор – две двери, написано «налево для богатых, направо для бедных». Ну, думает мужик, неизвестно, сколько сдерут, пойду направо. Вошел, опять две двери – «налево для сильных, направо для слабых». Ну, что там от сильных потребуется, неясно, пойду направо. Пошел, опять две двери – «налево для здоровых, направо для больных». Ладно, не буду рисковать, пойду направо. Пошел, видит – оказался на улице. Оборачивается к дому, на двери написано: «если ты бедный, слабый и больной, какого хрена ты сюда приперся».
Балуев всегда был, как говорится, вхож в администрацию, вплоть до губернатора. Перешибли его. Наверно, и мэр походил по кабинетам, поплакался – обижают, родной завод отнимают. И конкурент-корабел со своим номенклатурным покровителем руку приложил.
Заседание суда по банкротству длилось шесть часов. Судья долго вытягивал из Захарова расклад голосов и варианты – что будет, если учитывать то и не учитывать это:
— Так сколько у вас получилось голосов за назначение управляющим того, на ком вы настаиваете?
— 63 процента.
— А в голосах, то есть в деньгах, в сумме долгов?
Захаров долго ползал по бумагам.
— Ладно, — сказал судья, — передо мной протокол, здесь 965 тысяч рублей. Так? А сколько всего голосов?
— 1533 тысячи, — ответил Захаров после нудного поиска.
Судья смотрит протокол, удивляется:
— Здесь же записана общая сумма долга 2102 тысячи.
С места поднимается юрист со стороны Захарова:
— Из общей суммы исключены долги фирме «Гамма», есть решение суда об их непризнании.
— «Запретить реализовать право кредитора при голосовании», — зачитывает судья, — это значит, что при подсчете голосов не нужно учитывать голос этого кредитора. Однако сумма его требований должна быть включена в общее число голосов кредиторов. Кстати, как сам должник – он признает этот долг?
Юристка со стороны Балуева Николаева:
— Да, долг признаем, подали апелляцию, суд состоится через две недели.
— В постановлении о спорных долгах нет указания на исключение кредитора из списка кредиторов, — заключил судья, обратился к Захарову, — ну и сколько голосов получится за вашего управляющего?.
Захаров совсем растерялся, ему явно не хватало навыка словесных баталий, в арифметике запутался.
— 46 процентов, — мгновенно отреагировала Николаева.
(Арифметика: если увеличивается знаменатель, то дробь уменьшается).
Судья посовещался с коллегами, объявил:
— Ни один из предлагаемых кандидатов на должность внешнего управляющего не имеет большинства голосов.
