— И не подумаю, — легко не согласилась ведьма, — в этом случае проиграют все.
Пока Микарт отвлекся на Мышь, я села на лавку, попыталась расстегнуть застежку браслета — не выходило.
— Твоя девочка получила силу, которой не умеет управлять, — продолжала оперировать фактами ворожея, — я ей помогла. Кроме того, мы еще не нашли Кильвара.
Я сидела, подобрав ноги под себя, и пыталась не разрыдаться. Мой план провалился. Мне придется и дальше терпеть издевательства и насмешки судьбы. И теперь вряд ли Микарт оставит меня хоть на миг одну — будет бояться, что я решу уйти иным способом.
И, похоже, к такому же выводу пришел и сам Темный, потому что обернулся, смерил меня диким взглядом и сказал:
— Иди спать, Вирай. Завтра рано вставать.
И я ушла. И не потому, что готова была исполнять приказы красавчика, а потому, что самой хотелось побыть наедине с собой. И поговорить. Разобраться с ситуацией. Совершенно неясной и запутанной.
— Это какой-то бред! — сокрушалась я, усаживаясь в глубокое жесткое кресло, обхватывая руками подушку, которой недавно швырялась. — Каждый имеет козырь в рукаве. Каждый готов спорить и контролировать другого. И никто не идет на уступки. Никто не болеет бескорыстностью.
Я отвернулась от мира, уставилась в клетчатое окно — считать звезды. Они, кстати, не отличались ни яркостью, ни светом от моих родных. Привычных мне.
Что мне теперь противопоставить магу воды? Нечего. Теперь смогу «выехать» только на личном обаянии. Однако, репутация подорвана: непоследовательное поведение, противоречащие друг другу поступки и высказывания. Все! Я голый король…
Что я могу предложить Сивральвэ? Что пообещать, вытребовав свободу? Не верю я в ее чистосердечное желание помочь. Конечно же, я бы отказалась, если бы она напрямую предложила «пленить» меня! Говорил мне Микарт — хитрая она. Завязана на интригах.
Приправлена коварством. Вот бы запечь ее с корочкой!
— Сама с собой разговариваешь? — донеслось из темноты коридорчика.
— Иногда полезно с умным человеком поговорить, — огрызнулась я, снова отворачиваясь к окну.
А я и не заметила, как начала говорить вслух…
Микарт не спешил выходить на свет. Но ему и не надо было, я и без света чувствовала — изучает, ласкает взглядом. Привычку поглаживать пальцем бровь в минуты задумчивости я притащила с собой и в этот мир.
Темный все же вошел в комнату.
— Ты можешь приглушить свет? — спросила я, застигая мага на полпути ко мне.
Дальше все было просто: Микарт стукнул по стене два раза, как когда-то делал в шатре — свет медленно стал гаснуть. Затем что-то чиркнуло — комната наполнилась густым абрикосовым сиянием.
Не проронив ни слова, маг неспешно опустился в кресло напротив. Подняв на него глаза, пересеклась взглядом. Долго играть в гляделки не было настроения. Голова очистилась от мыслей и теперь гудела, как оставленный на ветру опустевший жбан.
— Мне очень жаль…
— Иди к черту! — ставшая вдруг чудовищно тяжелой подушка полетела в Микарта.
Магу было достаточно пошевелить пальцем, чтобы отбить снаряд. Правда, пришлось его немного намочить. Ведь не маг воздуха — маг воды сидел передо мной.
Я сорвалась с места и ринулась в темноту комнаты.
— Вирай, это бессмысленно, — ударило в спину, словно обухом, — сейчас ты в ее власти.
— С чего ты взял? — я обернулась, решив, что рано ушла.
— Она с одной стороны, права…
Удивил, ничего не скажешь.
— Это ты что только что сказал? В чем она права? В том, что обманом ограничила мои конституционные права?
Микарт недоверчиво приподнял бровь:
— Какие права?
— Человеческие! — я снова начала движение — теперь вдоль борта кинг-сайз-бэд. — И в чем она права?
— Хотя бы в том, что не позволила тебе бросить нас.
Я скрипнула зубами — не стоило Темному снова тыкать меня носом в собственный промах.
— С этим разобрались, — буркнула я, — что еще полезного привнесла в мою жизнь Болотная Мышь? Как по мне, так надо было вообще ампутировать все, что можно было! Тогда я снова почувствовала бы себя человеком.
— Я прошу тебя посмотреть на все случившееся с другой стороны, — Микарт поднялся из кресла.
Я, мельком глянув на него, успела заметить порыв, но маг сдержался и остался на месте.
