– Мне уже двадцать четыре года, – запротестовала она. – Так что о «девчонке» уже говорить не приходится.
– Ладно, не сердись, – сказал мужчина, сверкнув глазами. – Но, если говорить серьезно, мне нужен толковый совет: что делать с Анжелой? Думаю определить ее в хороший интернат. Взять ее с собой в Нью-Йорк я не могу – там она будет предоставлена сама себе.
– Не беспокойся, Норман, – внезапно заявила Сьюзен. – Мы с мамой с удовольствием будем присматривать днем за Анжелой. И на ночь она может оставаться у нас, если захочет. А уик-энд она будет проводить с тобой. Обещаю тебе, мы позаботимся обо всем, в том числе и о том, чтобы она не хандрила.
Светлые брови мужчины удивленно поднялись вверх:
– Это было бы идеально, но зачем тебе такая обуза? Ты ведь еще и о матери должна заботиться.
– Наша верная Луиза всегда рядом. Она готовит, убирает и стирает. А с остальным я прекрасно справляюсь. У меня полно времени, а маме только в радость общение с девочкой, у них ведь общие интересы: сплетни, детективы и ужастики.
Норман улыбнулся:
– Если ты серьезно, то я принимаю предложение с благодарностью.
– Ну конечно серьезно. Мне очень приятно видеть Анжелу рядом с собой. Она очень милая девочка.
– Тысяча благодарностей, Сьюзен! У меня словно камень с души свалился. Разумеется, решение это временное, но в данный момент наилучшее – кардинальные перемены были бы девочке не под силу. Ее жизнь и так переломана, а переезд в интернат только усугубил бы проблему. В домашней обстановке ей будет легче перенести потерю матери. А все свободное время я буду проводить с ней.
– Жизнь снова войдет в привычную колею, Норман, – мягко сказала Сьюзен.
На суровое лицо потомка викингов набежала тень:
– А вот Ада наотрез отказалась брать к себе Анжелу. Это такой позор: бабушка терпеть не может свою внучку! В конце концов, ведь она единственное, что осталось от Хелен, а она готова отдать ребенка чужим людям, лишь бы откреститься от нее.
Сьюзен едва сдержала слезы.
– Я не думала, что мы тебе чужие, – проговорила она с горечью. – Я всегда считала нас добрыми друзьями, которые не бросают друг друга в беде.
– Прости меня, дорогая, я не хотел тебя обидеть. Не понимай мои слова буквально, они не касаются лично тебя и твоей матери.
– Все в порядке, Норман. Конечно, ты предпочел бы препоручить Анжелу заботам родственников. Я понимаю.
– Ни черта ты не понимаешь. Речь идет об огромной нагрузке и ответственности, которую я вешаю на тебя. Ты, добрая душа, взваливаешь на свои плечи эту ношу, а у меня такое чувство, будто я тебя эксплуатирую. Вот в чем дело.
– Выброси эту чушь из головы!
– Вот если бы мои родители были здесь, – сказал мужчина с глубоким вздохом. – А эти путешественники уже месяц торчат в Южной Африке.
– Эта экспедиция – их заветная мечта. Когда твой отец ушел на пенсию, мечта стала явью. Если бы мама тогда не попала в аварию, то обязательно составила бы им компанию. Помнишь, в каком они были восторге от путешествия по Амазонке и какие строили планы?
– Жаль Августу, она такой неутомимый путешественник. Для нее нет непроходимых маршрутов и слова «невозможно».
– Вот именно за это она и заплатила инвалидным креслом, – сухо констатировала Сьюзен.
Невольно она вернулась в мыслях в тот дождливый, пасмурный ноябрьский день шесть лет назад, когда Августа Квэндиш лихо мчалась в спортивном автомобиле на огромной скорости в Филадельфию, где ее муж Вэррен Квэндиш, профессор университета, возглавлял медицинскую кафедру. На мокрой, скользкой дороге она не справилась с управлением, и автомобиль несколько раз перевернулся. Августа чудом выжила, но из-за тяжелых травм ее ноги парализовало.
Судьба нанесла энергичной, непоседливой женщине тяжелейший удар. Но она приняла его мужественно и не сломалась. Самым ужасным для нее оказалось то, что она лишилась возможности сопровождать мужа в его поездках по миру. А еще она винила себя за то, что сорвала планы дочери получить высшее образование. Сьюзен тогда как раз окончила колледж и собиралась поступать на исторический факультет университета. Но, узнав об аварии, вернулась в Нью-Эдем, чтобы ухаживать за парализованной матерью. И она никогда не пожалела о своем решении.
