— Что ты будешь делать, если Зигфрид нас предал?
— Не волнуйся. Что бы ни случилось, я постараюсь его убедить. Вместе мы сможем сохранить и спасти этот мир… Но как член королевской семьи, мне, возможно, придется быть с ним настойчивой. Если это произойдет, позаботься о нем.
— И… и если это случится, мы однажды снова сможем быть вместе?
— Конечно. Я буду его убеждать, а ты будешь его поддерживать. И… мы всегда будем вместе.
— Обещаешь? — спросила Брюнхильд.
Гутрун улыбнулась и ответила:
— Да. Я обещаю, что мы всегда будем вместе.
Она погладила Брюнхильд по голове. Мягкое прикосновение успокоило девочку, и она, наконец, улыбнулась.
— Ты хорошая девочка, Найн, — произнесла Гутрун со своей обычной улыбкой.
Птица в клетке защебетала в унисон содроганию и звукам тряски.
Едва Брюнихьд услышала этот щебет, она пробудилась ото сна.
●
Когда Брюнхильд открыла глаза, она увидела повернутую набок комнату изобразительного искусства.
Она уснула, положив голову на рабочий стол. Ее лицо было повернуто налево. Шея занемела, когда она попыталась выпрямиться.
Она дотронулась до щеки, и обнаружила там черепичный узор, отпечатавшийся от поверхности стола.
— Это не лучший образ жизни.
Она глянула вниз и увидела, что птенец оставил свою коробку и поднял на нее глаза.
Содержимое блюдца с едой определенно уменьшилось. Птенец, похоже, сильно проголодался.
Она протянула руку, и птенец, захлопав крылышками, вскарабкался на ее плечо.
Брюнхильд засмеялась. Ее шея слегка болела при повороте, но она себя пересилила. Она взглянула чирикающему птенцу в глаза. Девушка не могла сказать, были ли слёзы на ее глазах ото сна, от боли в шее, или от выздоровления птички.
Брюнхильд глянула вниз и поискала глазами черного кота.
Но его тут не было.
Она задумалась, и в ее голове возникли события, случившиеся перед тем, как она заснула.
Она повернулась к двери и обнаружила, что та не заперта.
— Мне удалось отправить его прочь на регулярный отчет…
Хозяйка кота облегченно вздохнула. Она отвернулась от двери, и ее взгляд сам по себе устремился к центру комнаты изобразительного искусства.
Там на мольберте стояла незаконченная картина.
В черно-зеленом лесу виднелась одинокая маленькая хижина. Брюнхильд заговорила с птенцом, глядя на хижину, которую начали окрашивать темно-серым.
— Вот мир, из которого я родом, — она горько засмеялась. — Последнее обещание, данное мне там, никогда не было выполнено. Она так и не возвратилась. Я сомневаюсь, что она смогла его убедить. И… похоже, он предал и покинул нас. Единственной, кто остался, была я, та, что доверяла всем остальным.
Брюнхильд глянула на птенца.
— Но, — начала она, -…
Птенец чирикнул. Он счастливо замахал хвостиком вверх и вниз.
Слушая его чириканье, Брюнхильд села на стул перед мольбертом. Она слегка опустила голову.
— Мне не следовало у него спрашивать, почему он тебя спас, — пробормотала Брюнхильд, вспоминая сцену из своего сна. — Почему она это сказала, отправившись во дворец, и приняв от его руки смерть? Почему она попросила меня позаботиться о нем и сказала, что мы всегда будем вместе?
Никто не мог ответить на эти вопросы. Вместо этого птенец перестал чирикать и наклонил головку.
●
В центре общественной площади резервации 1-го Гира несколько синих плит были перевернуты. Внизу этих плит находилась надпись «пол», а сверху — «общественная площадь».
Саяма и остальные сидели на этих плитах на «полу», слушая рассказ Фасольта.
Он вёл рассказ, охватывающий огромный период времени, начиная от создания богом драконов земли.
Ведя повесть об этом несколько минут, он перешел к созданию человека и основанию королевства.
— То было Королевство Вотана? — спросил Саяма, и Фасольт кивнул.
Он продолжал свой рассказ даже когда селяне проходили мимо и когда он приветствовал крылатых людей и гигантов.
Когда Фасольт дошел до лидера королевства три поколения назад и черного дракона, захваченного во время перелета из мира бога драконов, закончился пересказ чужих слов.
Время шло своим чередом, и однажды в их мире объявился одинокий странный гость.
— Он не был потомком бога драконов, и он прибыл из земли, что ничего для нас не значила. Король Вотан потерял свою жену, и когда один из его механических драконов вышел из себя, пришел этот человек и одолел его.
