Старый чародей прервался, было видно, что слова даются ему с трудом.
– Со временем… – Асхад говорил очень тихо. – Со временем он возглавил общество молодых честолюбивых владеющих – ставящих под сомнение постулаты основателей Капитула, да что там, они ставили под сомнение все основополагающие законы этого мира. Общество стало практиковать некоторые опыты, даже выходящие за границы черного и белого чародейства. Запрещенные опыты, но дающие власть над жуткими таинственными силами. Одновременно отдавая себя в услужение этим силам. И тут случилось невероятное. Чародей случайно встретил девушку, простую пастушку из Излита. Как очень скоро выяснилось, сила любви оказалась гораздо сильнее всех чародейских практик. Девушка ответила чувствам, но дело осложнилось тем, что к этому времени чародея и его последователей объявили вне закона, и они стали гонимы аки звери лесные. И еще… адепты не поняли своего наставника, так как его поступок кардинально противоречил его же учению. Они посчитали, что он их предал, пошли своим путем и погибли все до единого. Шло время, нашему чародею приходилось скрываться со своей семьей. Да, семьей, ибо у них родился ребенок – сильный и здоровый мальчик. Но розыск никто не собирался останавливать, и вот пришло время, когда чародея и его семью окружили в маленькой разрушенной башне, в горах Шамат. Случилась битва, чародей защищался до последнего, даже обратился за помощью к своим неназываемым повелителям, хотя поклялся своей жене никогда больше этого не делать. И получил ответ… Надо ли тебе, Горан, говорить, какой он получил ответ?
– Отречься от любви и получить спасение? – Я ответил автоматически, так как примерно уже понимал концовку сказки. Если это, конечно, сказка…
– Да… – Асхад опустил голову. – Ему пообещали простить ослушание и помочь, но только в обмен на жизнь дорогих для него людей.
– Я думаю, он сделал правильный выбор?
– Он не успел сделать выбор… – горько прошептал Асхад. – Его любимая не захотела быть предметом торга и, опасаясь, что ее муж пойдет на поводу, убила себя и сына. Ты конечно же захочешь спросить: какое отношение имеет твой вчерашний вопрос к этой сказке?
– Нет, ты мне на него уже ответил. Скажи мне лишь одно: чародей выжил?
– Да, – спокойно ответил Асхад, – но умер для себя и остальных. – А затем старый владеющий неожиданно улыбнулся и заявил: – А вообще, не важно. Гор, мальчик мой, ты не хочешь сходить на охоту? На этом острове водится много черных архаров. Я приготовлю очень вкусный кепап. Ты никогда не кушал такой кепап, я тебя уверяю.
– Я хочу, я хочу на охоту! – радостно воскликнула Петунья, случайно услышав последние слова чародея.
– Какая охота, дева моя? – сварливо отозвалась Франка, тоскливо смотревшая на берег. – Тебе скоро придется забыть об этом примитивном занятии. Не отпущу, даже не проси.
– Я пойду с ним… – вкрадчиво предложила Гудрун и многозначительно посмотрела на меня. – А Сибилла останется с хозяйками.
– Почему ты? – немедленно возмутилась ее сестра.
– Потому что я старшая! – категорично отрезала Гудрун. – Но я буду не против, если ты тоже сходишь с Лешаком… после меня.
– Нет, мамочка, ты должна меня отпустить! – возмущенно воскликнула Пета.
– И не проси…
Я почти не слушал споры женщин – думал над словами Асхада. Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы понять – чародей рассказывал о себе. Но почему-то не закончил рассказ. Больно вспоминать? И еще: сколько же ему на самом деле лет? Как-то все странно складывается…
Пока хафлингессы и сегрианки спорили, а я ломал голову над словами Асхада, галера уже вошла в бухту. Спустили шлюпку, в которой отвезли на берег два мертвых якоря, укрепили их, а потом стали перевозить остальной экипаж. Часть команды, полтора десятка копейщиков, заняла посты между пляжем и лесом, а остальные принялись подготавливать галеру к путешествию на берег – готовили стапеля и вороты, крепили все на борту, переправляли скованных гребцов на берег. Так… а мы, то есть пассажиры?
Все решилось просто, Асхад предложил Франке отпустить падчерицу со мной на охоту, пообещав угостить на берегу хафлингессу-мачеху редкими сладостями и чаем. И конечно же развлечь изысканной беседой. Красноречие старого чародея сделало свое дело, хафлингесса подобрела и разрешила, наказав мне не сводить глаз с девчонки.
