Некролог
Биржевой игрок Адольф Крюгер из Хальберштадта, проживающий по адресу Кайзерштрассе, 42, позавтракал в гранд-отеле «Леопольд I» в Брюсселе, а затем застрелился на балконе своего номера, чтобы пороховой дым, который он представлял себе более густым, чем тот оказался на деле, не изменил элегантного интерьера покоев. Прохожие остановились, услышав выстрел, и увидели, как высокий мужчина оседает.
Бой принес биржевые известия, не получил чаевых, более того, на его настойчивый стук никто не открыл, и он отнес листок, на котором значились биржевые убытки, обратно к портье, где в начавшейся суматохе никто не обратил на него внимания. Появились врачи, полиция. Окончательный дефицит, решивший судьбу состояния Крюгера, оказался «вышвырнутым».
Мертвецу эти данные были уже не нужны. По направлению изменения курсов ему было ясно, что у него и его профессии в этом мире не осталось ни единого шанса. Дело было в доверенных ему деньгах. Он не знал латыни и не слышал об обычае полководцев бросаться на меч после проигранной битвы. Не имея образца для сознательного подражания, он последовал за длинной вереницей надежных людей, верных своим обязательствам.
Хорек
Клаус Лёляйн, прозванный Хорьком и известный крепкими нервами, приобрел по поручению русских эмигрантов, заложивших для необходимого кредита драгоценности (кроме того, они побудили западных родственников отдать в ипотеку земельные участки в Венгрии, Чехословакии и Силезии), самые дешевые стандартные бумаги, именные акции, делавшие их совладельцами солидных, но в данный момент недооцененных предприятий. Среди приобретений были банки и недвижимость, связанные с обширной промышленной собственностью; Хорек «разобрал» их на части и проглотил, как порезанную на кусочки колбасу; благодаря продуктообмену их можно было связать с другими ценностями. Так он, храня терпение и обладая способностью приобретать доверие заказчиков, за два года сколотил империю, обеспечившую существование его клиентов до 1944 года. Вложенные деньги удалось вернуть уже в январе 1934 года.
Хорек никоим образом не следовал движению объявляемых курсов, а через детективов выяснял незримую ценность реальных предметов, стоявших за акциями. Обычно этим на бирже никто не занимался. Самая невидимая часть, резервы, говорил Хорек, «это как жир на спине у гуся».
Кличку Хорек Лёляйн заслужил кажущейся быстротой принятия решений (после долгих сообщений нанятых им детективов, он был терпеливым слушателем), характерной манерой движения по коридорам антверпенского отеля, а также быстрой сменой своего бюро, благодаря чему он казался вездесущим (при этом совсем не отличался быстротой и скорее был похож на повивальную бабку, чем на хищного зверька). К тому же он не ел мяса, даже по главным праздникам, был бережлив, как завещали его предки из Одессы. Он никогда не брал больше 5 % комиссионных от «удачной сделки». Убытки он брал на свой счет.
Труп труса
После утраты своего состояния и доверенного ему наследства князя Юсупова Эрвин Левински бежал на одно озеро в Мекленбурге. Адъютант князя выследил его и застрелил из браунинга. Труп он сбросил в сточный канал. Ему не хотелось пачкать озеро «трупом труса».
Как марксист без надежды
Мне, хакеру, работающему в интернете, нечего бояться в биржевых делах банкиров из Гонконга, Франкфурта-на-Майне, Цюриха или Чикаго. Не говоря уже о том, что события на мировых биржах по электронным данным происходят с такой скоростью, что так называемые руководящие органы капитала не поспевают за ними в реальном времени. Зато мы, молодежь, сидящая за мониторами, по крайней мере почти не отстаем в восприятии и прогнозах. Свою компетентность мы оплатили разочарованиями[18].
Первым опытом, легшим в основу наших разочарований, был крик о помощи народного предприятия судоверфи Вердау. Предприятие было знакомо нам на практике. Нас было четверо: драматург, инженер, экономист, редактор, все — марксисты экстра-класса[19].
Мы были НЕ ПОДГОТОВЛЕНЫ. Разумеется, мы проанализировали существующую сложную ситуацию страны. Ликвидация нашей индустрии, введение западной марки было залогом ПОБЕДЫ ФИНАНСОВОГО КАПИТАЛА НАД ПРОМЫШЛЕННЫМ КАПИТАЛОМ. Иными словами: цепь событий включается в ПЕРМАНЕНТНЫЙ ПРОЦЕСС ПЕРВОНАЧАЛЬНОГО НАКОПЛЕНИЯ. Ненасытный голод капитала повторяет предшествовавшую крестьянским войнам первоначальную экспроприацию. Из этого анализа следует цепь политических следствий
