- Погодите-ка, - притормозила я священнослужителя. - Если я всё правильно поняла, вы сейчас про Ская имели в виду, верно?
Пожилой мужчина нехотя кивнул, чуть поморщившись.
- Его величество принц Скай, несомненно, умён, великолепно образован и гораздо могущественней своих предшественников, как отца, так и дяди. Я бы сказал, что по силе он равен первому импертору-дракону, но его ледяной, холодной характер, совсем отличающийся от огненной природы может сделать его кровожадным правителем! Хранительница, мы все прекрасно осведомлены, кем вы являетесь для принца. Ханери... Не сомневаюсь, перевод этого слова вам известен. Как для девушки из совершенно другого мира, это является для вас унизительным. Поверьте, хранительница, я уже столько лет живу на этих землях, столько видел, чем больше вы сопротивляетесь, тем безумней будет становиться будущий правитель.
Я тяжело вздохнула, глядя на этого служителя, затеявшего со мной откровенный разговор по душам. Раз так, то я не против. У него глаза добрые, светящиеся, такой человек секреты хранить умеет.
- Попытайся понять и меня, - открылась я. - Подчиниться кому-то - мой самый большой страх!
- Вам придётся, - как-то горько произнёс он. - Смиритесь со своей судьбой и быть может тогда, вам действительно станет легче и вы начнете проще смотреть на всё, касающееся этого мира.
Нет! Смириться - значит, сдаться! Я привыкла сама строить свою судьбу и раз тьма решила наградить меня таким столь необычным даром, значит, это своеобразное послание. В чём заключается это послание? Мне предстояло только разобраться, но раз священнослужитель храма говорит, что есть вероятность того, что Скай может слететь с катушек (в этом я лично уже убеждалась на собственной шкуре. Знаем - проходили), то не зря же у меня появилась какая-то власть над огненной стихией. Я, чёрт подери, хранительница огня. ОГНЯ! Значит, у меня получиться справится с самим Скаем, а вот про то, что я общаюсь с драконом принца, служитель знать не мог. Это с одной стороны хорошо - определённый козырь с моей стороны, а другой плохо. Как опытный и мудрый в этих вопросах, служитель мог бы и помочь мне, ну и народу Восточного королевства. В смысле, прекратить жесткое, холодное безумие Ская, которое... Появляется только в присутствии меня. Вот чёрт! Я...я причина таких резких изменений в Скае. Раньше он не был таким, уверена. Надо у Пердю разведать. Да, может самовлюблённым и надменным был, но не жестоким, в которого превращается сразу, как только я начинаю сопротивляться. Начинала, точнее. Сейчас, когда он становится таким... Таким безжалостным, я начинаю его бояться.
Бояться до панического ужаса, когда кружится голова, перед глазами пелена из слёз, когда ладони потеют, а тело становится ватным. Только Скай мог напугать меня так сильно, что у меня не оставалось и шанса на сопротивление. Задумавшись, я немного отстала, а когда меня легонько кто-то тронул за локоть, вздрогнула. Оказалось, это был какой-то другой священнослужитель, только гораздо моложе, чем тот пожилой.
- Зря вы так со своим отцом, - укоризненно покачал головой, но говорил шепотом.
- В какой смысле? - нахмурилась я.
- Женщине Восточного королевства не позволено смотреть в глаза, когда к ней обращается мужчина, не позволено дерзить, хамить и повышать голос, - объяснил мужчина.
- Как вы предлагаете мне себя вести? - почувствовала, как начинаю закипать от злости. Казалось, сейчас пар из ушей хлынет. - Мою мать сожгли! Сомневаюсь, что вы вели бы себя иначе, - съязвила я, а сама прекрасно понимала, для всех придётся изображать горе утраты и скорбь, но на самом деле правду знает только ограниченный круг лиц: Скай, его дракон, тренер, директриса Эшдаун и какой-то совет магических старейшин. Ах да, ещё об этом знает и наш Российский совет ведьм.
- Да, нехорошо получилось, - спокойно протянул маг.
Я после такого глаза выпучила от шока. Сожгли заживо женщину, а он "нехорошо получилось". Нехорошо получится, когда я отцу буду мстить. Для него и нехорошо, а для меня очень даже! От одной мстительной мыслишки я улыбнулась, точнее, наверное, больше походило на кровожадный оскал. Священник аж в сторону шарахнулся, оставляя меня размышлять над бытием в одиночестве. Больше разговаривать никто не хотел, да и меня, честно, не очень тянуло о чём-то говорить. Поэтому я шла, молча под палящим вечерним солнышком, отбиваясь от мух размером с мой мизинец.
