— Ты попал в самую точку, — продолжил старик, отправив в рот кусочек сдобренного специями мяса. — Речь идет не столько о деньгах, сколько о нашем отношении к тем или иным вещам. Покаты считаешь себя недостойным их, пока уверен, что они тебе не по карману, что они слишком дороги для тебя, их у тебя не будет. Вспомни старую поговорку — деньги идут к деньгам. Так и здесь, Кевин. Это вино пьют лишь те, кто позволяет себе его иметь. Улови этот момент, Кевин, он очень важен. Прежде, чем что-то получить, мы должны позволить себе это иметь. Пока ты считаешь, что такое вино для тебя слишком дорого, у тебя его не будет. Пока ты думаешь, что какая-то девушка слишком хороша для тебя, она будет оставаться для тебя недоступна. И наоборот — прими как факт, что этот мир создан для тебя, и он распахнет тебе свои двери.
— Но если я скажу, что мир создан для меня, то это будет неправдой, — возразил Кевин. — Вы же сами говорили, что надо быть достойным того, чтобы что-то иметь.
— Говорил, — согласился отец Леонид. — Речь идет о двух сторонах медали. С одной стороны, надо позволить себе иметь все, на что бы ни упал твой взгляд или о чем бы ты ни подумал. С другой стороны, надо быть реально достойным того, чтобы что-то иметь. Многие из этих людей, — отец Леонид кивком указал на соседние столики, — выполняют только первую часть правила. Вторая для них недоступна, поэтому они никогда не пойдут дальше того, что уже имеют. В своем развитии они достигли потолка.
— Вы хотите сказать, что может быть что-то сверх того, что они уже имеют? По-моему, они и так уже на вершине жизни.
— Это не так. Они имеют деньги и уважение, некоторые обладают немалой властью. Но какая это власть, Кевин? Что они могут сделать?
— Да все что угодно, — буркнул Кевин. — Эти люди — хозяева жизни. Укради кошелек я, и меня посадят в тюрьму. А если это сделает сынок богатого папаши, дело непременно замнут.
— Думаю, сынок богатого папаши вряд ли будет воровать кошельки, — заметил отец Леонид. — Но по сути вопроса ты прав, власть этих людей весьма значительна — если говорить о власти в привычном понимании. Но я, Кевин, — старик внимательно посмотрел на него, — говорю совсем о другой власти. — Он потянулся к бутылке и снова наполнил бокалы.
— А именно? — Кевин принял бокал из его рук.
— Я говорю о власти над судьбой, — Отец Леонид слегка приподнял свой бокал, приглашая Кевина присоединиться.
Вино Кевин выпил, но прежнего удовольствия уже не получил. Знание того, как дорого это вино стоит, все портило.
— Разве можно властвовать над судьбой? — спросил Кевин, поставив бокал. — На то она и судьба, что неуправляема.
— По-своему ты прав, — согласился отец Леонид. — Но я не зря говорил о взаимоотношениях человека и окружающего его мира. Если человек и мир придут к согласию, то и судьба уже не будет столь неопределенной и загадочной. Другими словами, мир позволяет человеку самому формировать свою судьбу.
— Это уже сказки. — Кевин невольно усмехнулся. — Слишком много всего происходит случайно — не так, как мы хотим.
И предвидеть это, чтобы что-то изменить, невозможно.
— В самом деле? — Старик приподнял брови. — Видишь вон ту даму в светлом платье? Рядом с лысым джентльменом?
— Вижу, — кивнул Кевин, взглянув на потягивающую вино даму. — Она очень красива.
— И весьма надменна, — добавил отец Леонид. — Эта женщина не упускает случая показать свою значимость, свою власть. Но что она знает о подлинной власти? Ничего. Как она может управлять своей судьбой, если ей не дано знать даже судьбу своего платья?
Кевин хотел было возразить, но не успел. Послышался тихий вскрик, выскользнувший из рук женщины бокал ударился о край стола и опрокинулся. Женщина подскочила, но было уже поздно — на ее платье появилось большое темное пятно.
— Видишь? — Отец Леонид, мельком взглянув на женщину, продолжил есть. — Люди понятия не имеют о подлинной власти.
Кевин удивленно смотрел на женщину, — та уже успела обвинить в происшедшем лысого господина, налившего ей слишком полный бокал, — потом повернулся к отцу Леониду.
— Как вы это узнали? — тихо спросил он.
