— Естественно, ты, — отмахнулась она. — Я не об этом. Ты знаешь, что такое виртаин?
— Только теоретически. Говорят, достать его неимоверно трудно…
— И стоит он неимоверно дорого. Но он того стоит.
— Ты что… Пробовала? — догадался наконец я.
— Да. И все то, чем мы сейчас с тобой здесь занимались, по сравнению с виртаином невинно, как поцелуй ребенка. И столь же неинтересно. Я больше не буду заниматься сексом. Даже с тобой, — провела Афродита пальчиком по моим губам.
— Сколько?
— Каждая доза — пятьсот рублей.
— Столько у меня есть. Вот, смотри!
Я приблизил к ее глазам свою левую руку, высветил сумму на расходном счету.
— Только я должна удостовериться, что ты не коп.
— Понимаю. А как ты это сделаешь?
— Очень просто. Первый раз ты улетишь один. Я буду за тобой наблюдать. И если все будет нормально, ты компенсируешь мне стоимость двух доз: той, что я на тебя потрачу, и второй, уже для меня.
— Что-то я не понял. Проверка…
— Ни один коп не согласится на улет. Им это категорически запрещено. Увольняют немедленно, а контроль они проходят каждый месяц. Должна же я обезопасить друзей, снабжающих меня виртаином, — попыталась оправдать свою недоверчивость Афродита.
— Я согласен. Что я должен делать?
— Для начала — перечислить на мой счет деньги за две дозы.
— За одну, — не согласился я. — Ты же видела, у меня только на расходном счету больше двух тысяч рублей. Я, наверное, захочу прихватить еще одну дозу с собой. Поэтому пока одну, потом еще две или даже три.
Афродита колебалась.
— В том, что я не коп, ты сейчас убедишься. Чего ты боишься?
— А чего боишься ты?
— Того, что ты исчезнешь из моей жизни, да еще и вместе с тропинкой к виртаину. Я давно хотел его попробовать, но никак не мог выйти на установщиков. Было бы обидно найти пещеру с сокровищами и сразу же ее потерять.
— Ладно. Будь по-твоему. Набирай сумму.
Я громко произнес: «Пятьсот рублей. Перечислить на счет абонента, который будет указан в течение десяти секунд».
Когда на дисплейчике высветились цифры 500 и замигала стрелка, я протянул левую руку Афродите. Она скомандовала принять сумму, мы соприкоснулись браслетами.
— Все в порядке?
Афродита, отвернувшись, высветила свой текущий счет, удовлетворенно улыбнулась.
— Да. А теперь смотри и слушай. Терком Колибри, девятьсот пятьдесят семь восемьсот тридцать один, — произнесла она слова пароля.
На фоне облаков появился экран размерами как раз с ковер, образовав своеобразный потолок странной комнаты без стен, служившей Афродите жилищем. Послышались какие-то звуки, лишь отдаленно напоминающие музыкальные, но зачаровывающие своим сложным, на грани какофонии, ритмом и странным, не похожим ни на какой инструмент тембром. На экране появились какие-то цветные пятна и полосы, плавно изменяющие свои оттенки и пропорции. Афродита сидела рядом со мною на коленях, глядя на мое обнаженное тело, в котором начало просыпаться дикое, необузданное желание.
— А ты… Не смотришь? — удивился я.
— Нет… Это — мужской вариант виртаина, на меня он не действует, — солгала Афродита.
Я не мог отвести глаз от цветовых пятен, начавших на потолке-экране игру в салочки. Голос Афродиты показался мне грубым и совершенно чужеродным для того калейдоскопически-нарядного пространства, которое медленно втягивало меня в себя.
Мне показалось, что мое тело, оторвавшись от ковра, медленно поднимается, чтобы раствориться в блистающем мире, имя которому — Абсолютное Счастье.
Я забыл про Афродиту. Где-то там, в чудесном мире, нежданно-негаданно распахнувшем свои объятия, меня ждала Небесная Невеста, женщина, которую я всю жизнь искал.
Меня переполнила радость. Я засмеялся, и сила этого чувства утроилась. Афродита стала лишь смутной тенью, закрывавшей часть экрана. Однако мне уже не нужен был весь экран. Один его клочок, любой крохотный кусочек с сумасшедшей пляской цветных пятен — вот все, в чем я нуждался, ныне, и присно, и во веки веков.
Моя радость еще раз утроилась…
Все окружающее исчезло. Теперь я был центром мира и всем миром одновременно, поэтому ничто не могло окружать меня, все было во мне, все ликовало, вибрировало и пело.
