– Бесплодие его печалит.
– И запер меня в спальне!
– Для твоей безопасности.
– Хоть ты не повторяй эту нелепую байку. Моя безопасность! Он просто не желал, чтоб я встречалась с экселленсе в его отсутствие. Чезаре ревнует свою нелюбимую супругу.
– И именно поэтому не изгнал вампира из столицы, а приспособил его патрулировать улицы.
Уже готовыми излиться возражениями я чуть не подавилась.
– Во дворце водятся крысы, – зашептал брат, наклонившись ко мне. – Чезаре не знает, кто именно, поэтому на всякий случай изолировал тебя ото всех.
– Что вы искали с ним на Изолла-ди-кристалло?
– Ты наконец начинаешь думать, сестренка. – Филомен улыбнулся. – За наш семейный атолл разгорелась нешуточная подковерная битва. Мы не знаем, что именно там расположено, но командор да Риальто расшибается в лепешку, пытаясь завладеть островом. То есть твой идеальный роман с юным Эдуардо был всего лишь частью игры патриция.
– Какая чушь!
– Мы с Чезаре так не думаем.
Они с Чезаре! Вы подумайте, они с Чезаре!
– Ерунда.
– Спорим?
– И как я узнаю, что победила?
– Если сегодняшний бал пройдет без происшествий, я… – Синие глаза Филомена загорелись азартом. – Чего хочешь?
– Ты принесешь мне клюку доны Муэрто, и мы вместе спалим поганую палку в камине.
– По рукам! Но если я окажусь прав, ты, дона догаресса, помиришься с мужем.
– Вот еще! Но ладно, спор есть спор. – Мы скрепили его рукопожатием. – Что именно должно произойти сегодня на острове командора?
– Кого-нибудь из Саламандер-Арденте попытаются принудить к браку с кем-нибудь из да Риальто.
– Что? – Я посмотрела на Панеттоне, подпирающую стену в конце коридора. – Ты и Маура?
– Или ты и Эдуардо.
– Но…
– Вот увидишь, все именно так и произойдет.
– Но…
– И поймешь, когда это начнет происходить. – Филомен щелкнул меня по носу. – А пока подумай вот о чем: где в войне за остров самое безопасное место для юной синьоры детородного возраста? Уж не подле ли бесплодного супруга?
Я подумала, ахнула, подумала еще. Если это война, могут быть и жертвы.
– Что с нашими братьями? Филодор на материке. Ему грозит опасность.
– Дож отправил за ним капитана Гаруди, надеюсь, наш профессор уже воссоединился с прочими родственниками на Саламандер.
– Гаруди?
– Он с отрядом стражи должен охранять нашу семью на острове.
Новости стоили двух недель заточения, каждого дня, каждой минуты.
– Прекрасно, – прошептала я.
– Ну, Филомена, теперь ты поняла, сколь предусмотрителен, хитер и благороден супруг, подаренный тебе морем?
– Благороден? Разумеется, Чезаре хочет Изолла-ди-кристалло себе. Бесплодие этому мешает. И теперь его серенити заведет себе целую ферму Саламандер-Арденте, подбирая им самок для продолжения рода…
– Дурочка.
– Сам такой.
– О разведении Саламандер-Арденте в неволе мы подумаем потом.
– Уж я не позволю тебе об этом забыть.
Филомен потянул меня к себе, сняв с подоконника, и шлепнул пониже спины.
– Ступай, дона догаресса, готовься к балу.
– А ты думай, как похитить клюку.
И, оставив последнее слово за собой, я гордо удалилась.
– Без бороды синьору Филомену гораздо лучше, – сказала Маура, беря меня под локоть. – Он перестал напоминать древнее мохнатое чудовище.
– Кстати! – Остановившись, я всплеснула руками, будто только что вспомнив нечто важное. – Бьянка, мой крайне провинциальный брат не в состоянии подобрать вечерний костюм для торжества. Не будешь ли ты столь любезна…
Просьбы я не закончила: маркизета Сальваторе уже выбивала каблучками дробь, устремившись вдогонку за рыжим капитаном.
От шпионки я избавилась, но как теперь, после того, что узнала, вести себя с Панеттоне, не представляла. Если Филомен прав (они с Чезаре правы!), дона да Риальто нынче вечером собирается окрутить одного из Саламандер-Арденте.
Наряды ждали нас в фисташковой гостиной, над ними хлопотали все пять горничных.
– Ванна для доны догарессы?
– Готова.
– Украшения?
– Их сейчас доставят.
– Белила, румяна, сурьма?
– Свежайшие. Мы получили их от дворцового парфюмера и опробовали на синьоре Тучио.
Дона да Риальто, в отсутствие доны Муэрто вернувшая себе командирские замашки, посмотрела в угол комнаты, где в кресле дрожал молодой человек. Кажется, он был виконтом, одним из наследников благородных фамилий, исполняющих повинность пробовальшиков при тишайшем Чезаре. Его серенити полагал, что, если кто-нибудь из благородных патрициев желает его отравить, опасность травануть за компанию и своего отпрыска желание это несколько приглушит. Резонно полагал.
