Поутру Свист втайне надеялся, что его спутник проспит, и выход хоть ненамного отложится. Вчерашняя обида на паладина–сторожа померкла, и отправляться в дорогу, едва вернувшись, совсем не хотелось. Вся жизнь охотника проходит вот так – ушел, вернулся и снова ушел. Раз за разом, день за днем. До последнего времени Свиста такое положение вещей вполне устраивало, но теперь мысль о том, что в таком цикле придется прожить многие годы (если повезет, и смерть не встретит его где‑нибудь на узкой тропинке), неожиданно стала его угнетать.
«Эдак дальше пойдет», — думал он, — «война с дикарями праздником покажется».
Отринув уныние, охотник рывком сел на кровати, и трижды громко хлопнув в ладоши (так ему просыпаться легче было), соскочил на теплый каменный пол.
Сонный сидел на том самом месте, где и вчера. Только в этот раз у его ног лежал пузатый рюкзак, а в руках нашлась фляга с горячим терпким чаем, которую он любезно протянул Свисту.
Десятник не отказался.
— Позавтракаем в лесу, — охотник вытер губы рукавом, — выйти нужно пока все не попросыпались, меньше вопросов задавать будут, куда и зачем мы идем.
— Как скажешь, — легко согласился Сонный.
По раннему часу никто не встретился им на пути. Только уже в сторожке, под слоновьей головой:
— Привет, Свист, — Сукоруб, бывший за главного в сегодняшнем карауле, приветствовал охотника.
— Доброе утро, — улыбнулся в ответ десятник.
— Далече?
Почти безразличный вопрос.
— Не очень.
Такой же ответ.
— Ладно, не мое дело. Ты только знай, Ведун… хм… приказал, всех найденных новичков теперь ему приводили, а он уже сам их нянькам отдавать будет.
— Вот как! – Свист потер подбородок. – А Орех не возвращался?
— Уже несколько дней не видать.
«Надо будет обязательно ему рассказать, да поживее. Наверняка не запросто так Ведун решил сменить устоявшийся порядок», — прикинул себе Свист.
Лес встретил двух мужчин холодной, влажной дымкой. Тропа под ногами раскисла от ночного ливня, повсюду слышались звуки падающих капель.
— Первая ласточка сезона дождей, — покачал головой Свист, имея в виду ночную грозу.
— Не любишь дожди?
Сонный, несмотря на обманчивую грузность фигуры, легко перепрыгнул большую лужу.
— Когда он идет почти четыре недели к ряду? Да, терпеть не могу, — Свист обречено вздохнул.
— Понятно. А долго нам идти?
— Без малого три дня, это если тропы все еще проходимы. Возможно, придется пару раз крюк сделать, если совсем дорогу размоет.
— Все домочадцы считают лес очень опасным, а добытчики мерцал так запросто разгуливают по нему, — уважительно заметил Сонный.
— Это смотря с какой стороны подойти, — ухмыльнулся Свист. – Вот гляди.
Охотник указал на приметные, по его мнению, следы.
— Тут проходила стая волков – звери не самые безобидные, прямо сказать.
Свист почувствовал, каким вдруг неуютным показался его попутчику утренний лес.
— Но у нас есть оружие, — он повел плечом, на котором висела его винтовка, — так что тропа абсолютно безопасное, для вооруженных людей, место.
Сонный понимающе хмыкнул.
— Я слышал, ну то есть люди вчера за ужином говорили, что у ворот произошел какой‑то конфликт, — сменил он тему.
— Да так. Светолюб с Дроздом немного не поняли друг друга, — отмахнулся Свист.
— А что конкретно произошло?
Свист подумал, но так и не нашел причин скрывать свое участие в этом инциденте.
— Дрозд… еще не окреп в своей вере в Светоносца, а Светолюб потребовал от него ускорить этот процесс.
— Это как? – не унимался Сонный.
— Это так, что еще не все безоговорочно приняли картину мира, которую предлагает нам Ведун.
Сказав это, Свист подумал, что Ведун даже не предлагает эту картину, а всеми силами навязывает ее. Охотник нашел это, лично для себя, оскорбительным:
«Почему это я, побывавший в Нижнем Лесу, выбравшийся из Запретного Дворца, десятник нашего войска, буду слушать того, кто и из Дому‑то выходит не далее дневного перехода?».
